Сибирские огни, 1974, №7

тонн, скважины диаметром 450 — 500 мил­ лиметров. И этот скачок от дерева к железобето­ н у—-победа мерзлотоведения, науки, вы­ званной к жизни практикой и утвержда­ ющейся через практические достижения. В городе Мирном, новом городе Зап ад­ ной Якутии, где среднегодовая температу­ ра воздуха по данным многолетних наблю­ дений составляет минус 7,1 градуса, дома ставятся уже на четырнадцатиметровые сваи, здесь получают права гражданства новые, более дешевые и эффективные, мето­ ды строительства. Впервые они подают голос в пеленках теоретических расчетов и фор­ мул: «Сезонные изменения протаивания грунта по Фурье определяются функцией...» Взрослеют в суровых условиях северных строек: эксперимент— расчет, эксперимент — наблюдение, еще эксперимент — рекомен­ дация. Каков лучший состав пульпы для заполнения скважины? Как регулировать температурный режим почв? Как влияет щебеночная подсыпка на производитель­ ность строительных механизмов? И так да­ лее. От «функции Ф урье»— к практиче­ скому правилу. А строительство Мирного уверенно продвигается на северо-восток. И на каждой стройке, каждом «лоскутке» — свои задачи, свои решения. На крайнем северо-востоке Европы, за Полярным кру­ гом, пестрота и .разнообразие «лоскутно­ го» набора достигают максимума: то «слоенка» из оттаивающих и мерзлых грун­ тов, то сквозные талики, то многометровая толща мерзлоты. И город Воркута, строясь, считает и пробует, по-своему приспосабли­ вается всякий раз к особенностям строи­ тельной площадки. Здесь были опробованы новые способы погружения свай в мерзло­ ту, оказавшиеся затем пригодными и для Салехарда, и для Забайкалья, и дл я неко­ торых других «родственных» районов. И буровые скважины, аэродромы, доро­ ги, поля, сенокосные луга, наконец,— вся созидательная деятельность человека на ог­ ромных пространствах вечно мерзлой земли сопряжена с поисками и открытиями, в ко­ торых все решительнее исследовательская мысль опережает практику. Вспоминается ци тирOi»энная однажды журналом «За рубежом» статья западно- германокопв журнала «Штерн»: «Хотели бы вы жить в краю, где темпе­ ратура 273 дня в году стоит ниже нуля? И где корни деревьев растут не вглубь, а вширь, потому что земля скована веяной мерзлотой?» — спрашивал «Штерн» своих читателей, естественно предполагая отрица­ тельный ответ уже в самой постановке воп­ роса. И продолжал: «Такова Сибирь. Но .миллионы русских стали здесь новоселами в последние годы. Они строят новую Си­ бирь». И фильм о вечной мерзлоте — это прежде всего, конечно же, фильм о тех, кто строит «новую Сибирь». Задача этих заметок — много скромнее: познакомить читателей с проблемами новой науки, науки двадцатого века — геокриоло­ гии, и с некоторыми из достижений уче­ ных-мерзлотоведов, имеющих непосредст­ венное значение для освоения северных территорий. В перечислении семь основных научных направлений геокриологии звучат не слиш­ ком привлекательно: теплофизические ос­ новы процессов формирования и развития криолитосферы, региональная геокриоло­ гия, физика, физико-химия и механика мерзлых пород льда и так далее. Как вся­ кая уважающая себя наука, мерзлотоведе­ ние активно развивает фундаментальные исследования, без чего невозможен успеш­ ный выход на решение хозяйственных за ­ дач. За десять лет, отделяющих первую конференцию мерзлотоведов мира от вто­ рой, в СССР, США и Канаде опубликовано свыше ста фундаментальных работ и ог­ ромное количество научных статей. Обо­ зреть эти исследования — задача, посиль­ ная коллективу специалистов, для нас же интересен лишь сам факт такого стреми­ тельного развития новой научной отрасли. Зато есть возможность дать общий на­ бросок тех перемен, которые произошли с мерзлотоведением за последние десятиле­ тия. Наука начинается с измерений, говорил Менделеев, и нет оснований предполагать, что геокриология составляет исключение. В уже упоминавшейся книге Сумгин пи­ сал в 1927 году: «...В восьмидесятых годах прошлого века техника наблюдений над температурой, почвы была еще в зачаточном состояния. Пользовались, как и в настоящее время, яри определении температуры почвы мето­ дом Л амона, т. е. просверливалась в почве на известную глубину скважина, в неё вставлялась трубка, в трубку помещался термометр, по которому и производились наблюдения. Но трубки употреблялись или стеклянные, или деревянные; первые часто лапались, вторые скоро гнили, а такж е прв- пускали воду. Термометры промерзали в трубках, наблюдения прерывались или ста­ новились ненадежными. В настоящее вре­ мя, благодаря эбонитовым трубкам, все эти затруднения устранены, но наши полярные экспедиции все время боролись с ними». И вот в горячем июле, летом прошлого года мы, три сибирских журналиста, попа­ ли на теллобалаисовый стационар Институ­ та мерзлотоведения. К андидат сельскохо­ зяйственных наук (и при этом — мерзлото­ вед), сотрудник лаборатории гидротерми­ ческих изоляций Александр Владимирович П авлов водил нас по цветущей * площадке стационара и рассказывал: — Вечная мерзлота по-прежнему зада­ ет нам свои «вечные вопросы»: почему она существует, как образовалась, как ее луч­ ше использовать в народном хозяйстве, что будет с ней после наших преобразований? В Якутии толщина подземного льда до­ стигает полутора килом етров— такого ни­ где больше нет. И исследование вечной мерзлоты — это прежде всего изучение теп­ ловых процессов. Проблемой теплового ре­ жима земной оболочки нашей страны за­ нимаются геолого-географы, гидрометеоро­ логи и геофизики. А для мерзлотоведов