Сибирские огни, 1974, №6

Сохр ани ла с ь запись этого вечера в б ума г ах Веневитинова, его р а с ­ с к а з и р а с с к а з Волконской к ак бы дополняют дру г друга. ВЕН Е ВИ ТИНО В : «Вчера провел я вечер, незабвенный д ля меня. Я видел во второй р а з и еще более у знал несчастную княгиню М арию Волконскую, коей муж сослан в Сибирь и которая с ам а о тпр а вл яе т с я в путь, вслед за ним, вместе с Муравьевой. Она нехороша собой, но гл а за ее чрезвычайно много вы р аж аю т . Третьего дня ей минуло д в ад ц а т ь лет; но т а к рано обреч енная ж е р т в а кручины, эта интересная и вме с те могу­ чая ж енщин а — больше своего несчастья. Она его преодолела, вы п л а к а ­ ла ; источник слез уж е иссох в ней. Она уж е уверил а сь в своей судьбе и, решившись всегда носить уж а сно е бремя горести на сердце, по-видимо­ му успокоилась... ...Когда в час роковой все н а д еж ды наши утрачены; когда к о в а рн а я судьба поймал а нас в уж а сны е свои ковы, и прошедшее и н а с тояще е б лаж ен с тв о одним уд аром пресечены; ...когда все светлые радужные картины стерты для нас в будущем и взор наш у г адыв а е т в нем т олько мрачную, безраздельную , однообразную пустыню,— тогда может ли сам ум заним а т ь с я изъяснением себе понятия, може т ли ф а н т а з и я пр ед с та в ­ л я т ь определенные образы?... И что ж е согласнее музыки може т р а з д а ­ ваться в душе нашей, тогда к ак все струны нашего с ердца растроганы сим чувством и сливаются в один вечный звук печали?.. Она, в продол ­ жение целого вечера, все с л уш а л а , к ак пели, и когда один отрывок был отпет, то она просила другого». ВОЛКОНСКАЯ : «В дороге я простудилась и совершенно потеряла голос, а пели именно те вещи, которые я лучше всего зн а л а : меня му­ чила невозможность принять участие в пении. Я говорила им: «Еще, еще, подумайте, в едь я никогда больше не услышу музыки». В ЕН Е ВИ ТИ Н О В : «Отрывок из «Агнессы»... был пресечен в самом том месте, где несчастная дочь умоляет еще несчастнейшего родителя о прощении своем. Невольное сближение злосчастия Агнессы или от­ ца ее с настоящим положением невидимо присутствующей родствен ­ ницы своей (в этот вечер было много гостей и до д в ен адц ати часов М а ри я Ни к о л а е вн а не входила в гостиную, сидела в другой комнате га дверью — М. С.) о тняло голос и силу у КТнягини] ЗСинаиды], а б ед ­ ная сестра ее по сердцу принуждена была выйти, ибо з а ли л а с ь с л е з а ­ ми и не хотела, чтобы это приметили в другой комнате: ибо в т аком случае все бы ее окружили , а она страшится, чужда е т с я света, и это понятно. Ос т аток вечера был печален... Когда все р а зъ ех ались , и ос т а ­ лось только очень мало самых близких... она вошла... в гостиную». ВОЛКОНСКАЯ : «Тут был и Пушкин , наш великий поэт; я его давно з н а л а : мой отец приютил его в то время, когда он был пресле­ дуем императором Александром I за стихотворения, считавшиеся ре ­ волюционными... Пушкин мне говорил: «Я намерен написать книгу о Пугачеве. Я поеду на место, перееду через Урал , поеду д ал ьш е и я в ­ люсь к в ам просить прис танища в Нерчинских рудниках». В Е Н Е ВИ ТИНО В : «...становилось поздно, и приметно было, что она ус т ала , хотя она с ам а в этом не со знав ал а сь. Во время ужина она не п л а к а л а , не ры д ал а , но с т ар а л а с ь всех нас р а звл ечь от себя, гово­ рила вообще очень мало... Когда встали из-за стола, она тотчас пошла в свою комнату. И мы уехали уже после двух часов. Я в о звра тился д о ­ мой с душою полною, и никогда, мне каж е тс я , не з абуду этого вечера». ВОЛКОНСКАЯ : «Пушкин... был с в я зай д ружб ою с моими б р а т ь я ­ ми и ко всем нам питал чувство глубокой преданности... Во время до ­ бровольного изгнания в Сибирь жен д екабристов он был полон искрен­ него восторга; он хотел мне поручить свое «Послание к узникам», д ля