Сибирские огни, 1974, №6

Жизнь это, скажите, или вечное испытание’ Купил я банку ананасного сока, пошел под коммунальный мост, решил оконча­ тельно разобраться в ситуации внизу от шума городского. Сижу, сок тяну, перебираю кандидатуры в душевные поселенцы, на которые начальник в обед намекал. Номер один — Любочка Антуражкина. Синтетическая седина, шорох Образцовы» ресниц, сиреневое облако сигаретного дыма, нейлон, силон, перлон, а душелон-то — каков! Не знаю; Мост вот сейчас обрушься — не скажу, не знаю, ресниц боялся, дыма сторонился, нейлон огибал — не знаю. А чего, собственно, и знать — эта, пожалуй, мигом душу под пепельницу приспособит, только впусти. Номер два — Вера Николаевна Безучастникова. Точеный нос, строгие завлекашки, шпилька в эпоху платформы, интонации эпохи матриархата, походка эпохи шлейфов, один золотой зуб — а душа какая! Как интонации! Как завлекашки! Как зуб! Не знаю. Нос, завлекашки отмечал, шпильки констатировал, а души — не разглядел. Да и не больно-то хотел, между прочим. Уверен: эта душу на шпильку насадит, как мясо на шампур,— не вздрогнет. Номер три Лариса Активницкая, сто пятьдесят в высоту, сто двадцать в ширину, скорость движения превышает расчетную, как у дельфина, модуляции голоса в высо­ ком диапазоне частот, общественная вибрация на грани допустимой. Высоту вычислил, ширину экспериментально замерил, голосовые модуляции зафиксировал, а душа — опять вне наблюдений. А хоть бы и наблюдал — вряд ли бы принял. Добро бы — три или пять душ у меня было, можно было бы .рисковать. Но одна ведь она у меня, одна-единственная, и не смею я ее кому попало в наем сдавать. Перебрал еще с десяток предполагаемых кандидатур — тот же результат: незна­ ние чужой души с угрозой порабощения собственной. Что делать! И сок допит. И выговор не светит. И пустота по-прежнему в душе. И мост стоит. И я один на свете. И никого не жаль на свете мне. Кроме себя. Не­ счастного. Одинокого. Душевно звенящего. К О Е - Ч Т О О С Е Б Е Н А У М Е Ш К И Н Е Себенаумешкиными не рождаются — Себенаумешкиных кует цивилизация в союзе е генетикой. Душа, как вместилище чувств человека от природы разумного, начинает угнетать при первых же зрелых столкновениях с себе подобными. Любишь — тебя не любят: страдание. Веришь — тебя обманывают: боль. Ждешь писем — тебе не пи­ шут: мука. Горишь на работе — начальник дурак: депрессия. Несешь жене цветы — ей нужно мясо: тоска непонимания. С чувствительной душой — круглосуточный трав­ матизм. Но и вовсе без души в общежитии шагу не шагнешь. Сегодня ты не отреагируешь на новоселье сослуживца — завтра он тебя председателем товарищеского суда вы­ двинет. Сегодня ты откажешься с другом новорожденного обмыть — завтра он тебе Хейли не даст почитать. Совсем без души — чистый убыток. А выход человеку разумному прямо-таки очевиден: нафаршируй душу мозгами, а чувства, напротив того, в черепушку загони. Элементарный самоперегонный аппа­ рат, и, между прочим, законом не преследуется. Для удачи следует усвоить несколько правил: — На вопросы о себе отвечай коротко и полуясно. Остается впечатление дело­ витой скромности и личностной значительности. — Время, сэкономленное на ответах о себе, трать на вопросы о быте, настроении и планах друзей и сослуживцев. При выслушивании ответов заботься о выражении лица — внешняя заинтересованность не означает внутреннего участия. — Отзывчивость не означает действия. Ласковое слово и в трамвае приятно, не говоря уж о работе. — Усердие не означает надрыв. Жесткий личный режим экономии сил мораль­ ных и физических — в интересах общества, ибо неврастения индивида — не подарок государству. — Анекдот и теплая улыбка — главное оружие в борьбе за личный покой. После теоретического введения перейдем к практическим занятиям, ибо без практики теория — фиолетовый труп. В понедельник в управлении — ЧП. Эсфирь Ивановна — библиотекарь и архива­ риус, она же — ведущий обществовед коллектива, застает во вверенных ей владениях жуткую картину. В горячей воде плавает все, что писал наш коллектив за долгие годы. На шестом этаже фотолаборант Эдик оставил незавернутым кран с горячей во­ дой, которой не было в пятницу и которую дали в субботу. За сутки горячий поток навеки смыл исторические строки деловой летописи управления, тайны его кадровой политики и поэзию административных взысканий. Естественно вспыхнул воскресник. Шурочка из бухгалтерии сколотила бригаду — сначала воду черпали ведрами, потом — графинами, потом — стаканами, потом — со­ бирали в тряпки. Митя из диспетчерской возглавил операцию спасения чудом уцелев