Сибирские огни, 1974, №6

н книжной полки Михаил Скуратов. Солнечный бубен. Стихи. М., «Сов. писатель», 1973. Давно уже, полвека назад, Сибирь, ир­ кутская «родова» стали темой творчества Михаила Скуратова, отметившего в конце минувшего года свое семидесятилетие. Еще в «Сибирской родословной», изданной в 1937 году, поэт с любовью писал о своей родине, о ее могучей и прекрасной природе, о ее мужественных людях: К р ай за п о в е д н ы й , к р а й р о д и м ы й , Я в с п о м и н а ю о т е б е ,— И д ы м р о д и т е л ь с к и х за и м о к П р о л ег п о в с е й м о ей су д ьб е. Речка Суетиха звенит «хрустальным гра­ ем»; на Селитбенной черте и весной сени по­ крыты куржаком, что «еще с зимы намерз»; осенью седой Байкал «несет валы, как дань к моим ногам». «Семейка молодых ло- сосят» или «берестяный с брусникой туес», лиственница у стен Тобольского кремля или дым таежного пала — все это рождает в душе поэта искреннее удивление и восхи­ щение, всему этому родному и близкому он находит идущее от души поэтическое слово. Сибиряки для него — народ особен­ ный, сродни той могучей природе, которую он воспевает. Не от ложного пафоса идут слова:' «Да есть ли на свете такая закал­ ка? Ну, и крепкий, и знатный, и бравый на­ род». Всю жизнь Михаил Скуратов разрабаты­ вает свою поэтическую «золотую жилу». И она до сих пор не истощается. И поэт не похож на своих собратьев по перу, касаю­ щихся темы прошлого Родины. У него своя манера письма, свой колорит, свои жан­ р ы — сказания, побывальщины, сказы, на­ говоры, присловья, побаски. Он органиче­ ски связан с фольклорными источниками, его песнетворчество щедро питают глубо­ кие корни «сибирской родословной». — К то о т е ц у м ен я? Д а р у с с к и й н ар о д! А к т о м а т ь у м ен я? В ся Р о сси я !.. — В от и с л а в н о с к а з а л ты , п ар н я га ! Н е И ван ты Н е п о м н я щ и й , н ет. В ез н а р о д а т ы б у д е ш ь п о р у га н , Б е з Р о с с и и н е м и л т е б е свет! Ярко оживает минувшее под пером поэ­ та: будь то Илимск, где томился в опале печальник народа Радищев, или мужест­ венные партизаны, поднявшиеся на борьбу «во имя голытьбы батрацкой да за правду матушки-земли», или первые поселенцы («а если б не они — хирел бы край доселе»). Не раз утверждалось, что М. Скуратов — певец сибирской старины. Он и автор инте­ ресной поэмы о Руси семнадцатого века «В селе Коломенском». А в сборнике «Сол­ нечный бубен» есть не только сибирские сказы. На этот раз поэт расширяет «гео­ графию», вглядывается в боярскую' Москву, когда первопечатник Иван Федоров стре­ мился к тому, «чтоб жила благодатной про­ свещенная Русь». Напевна побаска об Илье Муромце. Однако надо признать, что сказы о сегодняшнем (а они у него есть) не несут того поэтического заряда, что сказы исто­ рические. Историко-культурное осмысливание «ро- довы» продолжается. Сказ «Ангарские по­ роги» начат .разливисто, как сама река: «Стопудные камни и мырь на наплывах, сладчайшие рыбы — осетр и таймень». Сре­ ди этой стремительности на «малых стру­ гах и на утлых каюках захребетная сила казачья», что науськана сворой бояр и куп­ цов. И каждый из них — О зо р н ой , б е с п у т н ы й сы н з а п р о д а л с я з а а л ты н . Он с в а т а га ю п л ы в е т, п е с н и п ь я н ы е о р ет: «Ты не д у м а й , п р о сто та , ч то я в о в се си р о та!» А на той студеной уросливой Ангаре «востры камушки стоят, стерегут наших ре­ бят», но вольное Житье пьянило их, и не только от вина они «вели проголосные пес­ ни артельно, и где выпивали— там Пьяный порог, где было похмелье,— тот звали По­ хмельным». В варнацких песнях много озор­ ного, а как без этих красок можно дать живую жизнь, характеры вар.наков: Эх, т е щ а м оя, р а с п о л зл а с ь , что к в аш н я . П ред м о л о д ч и к ам и , в се с у д а р ч и к а м и , о н а в ь е т п одолом , х о д и т п а л ь ч и к а м и , х о д и т п а л ь ч и к а м и д а все с у с т а в ч и к а м и ... П ер ед в зр о с л ы м и л ю д ьм и х о д и т б е л ы м и гр у д ь м и . Эй, ж ги , го во р и , р а с п л я с а л а с ь до зар и !.. Михаил Скуратов — знаток русской ре­ чи. Он умело использует словесные россы­ пи Руси XVII века. Исторические сказания погружают нас в аромат языка русской старины, и в то же время этот язык поня­ тен без какого-то комментария нам, сего­ дняшним. Это позволяет поэту сочно жи­ вописать, находить естественные интонации.