Сибирские огни, 1974, №6

В о сстан ь, п р о р о к, и ви ж д ь и вн ем л и , И сп о л н и сь волею м оей, И, обх о дя м о р я и зем л и , Г л аголом ж ги с ер д ц а лю дей . Так понимал поэт свое назначение после гибели декабристов! «Повешенные повеше­ ны», по огонь, который горел в их груди и вел их .на Сенатскую площадь, не погас. Он продолжал пылать в душе поэта, и поэт нес его дальше. 6 Круг мыслей, которыми поэт живет в Ми­ хайловском, в этой глухой деревушке, его жадный интерес ко всему, что происходит на свете, его .настойчивое стремление быть в курсе современной жизни и литературно­ го движения в России и за границей изум­ ляет. Вот его некоторые просьбы, обращен­ ные к брату, Л. С. Пушкину, и к друзьям. Письмо, посланное 1 ноября 1824 г.: «Пришли мне: 1) произведения Лебрена, оды, элегии ,и проч... 2) Жизнь Емельки Пугачева («Ложный Петр III».— Л. Р.). 3) «Путешествие по Тавриде Муравьева» («Путешествие по Тавриде» П. Муравьева- Аяюстола.— Л. Р.). Первая половина ноября: «Да книг, ради бога книг...» Тогда же: «Да стихов, стихов. Беседы Байрона! Скотта!» Двадцатые числа ноября: «Библию, биб­ лию!». Конец января 1825 г.: «Ты мне не при­ сылаешь Беседы Байрона, добро! Но, ми­ лый мой, если только возможно, отыщи, купи, выпроси, укради «Записки» Фуше и давай мне их сюда... Эти записки должны быть во сто крат поучительнее, заниматель­ нее. ярче записок Наполеона, т. е. как по­ литика...» Апрель этого же года: «Фуше, Драмати­ ческие сочинения Шиллера, Шлегеля... Валь­ тера Скотта, «Сибирский вестник» весь. . . » Невозможно привести и половины того списка литературы, который назван в пись­ мах поэта. Вот лишь некоторые названия: стихи В. Жуковского, басни И Крылова, «Илиада» в переводе Н Гнедича, поэма Е. Баратынского «Эда», поэма «Вой.наров- ский» и «Думы» К. Рылеева, трагедии В. Озерова, оды Г. Державина, стихи П. Вяземского, «Новое издание Собрания русских стихотворений». «Книга премуд­ рости Иисуса» Г. Пакатокосо, сочинения Сисмонди, альманахи «Полярная звезда» и «Северные цветы», газета «Литературные лнстми» и всевозможные календари («кро­ ме придворного и Академического», как уточняет поэт) и масса других отдельных и периодических изданий Он знакомится с литературой не только по книгам и журналам но и по рукописям еще не изданных произведений, как это было, скажем, с комедией А. Грибоедова. Он изучает литературу по подлинникам, в том числе и иностранную. Он плохо вла­ дел английским, но в ноябре 1825 г. решил перечитать «Дон Жуана», «Что за чудо «Дон Ж уан»!— пишет он П. Вязем­ скому.— Я сказал Раевскому, что это ше­ девр Байрона, и очень обрадовался, после ушидя, что Вальтер Скотт моего мнения. Мне нужен английский .язык — и вот одна из невыгод моей ссылки: не имею способов учиться, пока пора...» Он учится не только сам, но поощряет к этому своих единомышленников, искрен­ не радуется, когда узнает, что они не стоят на месте. «Радуюсь... твоим занятиям,— пишет он А. Бестужеву.— Изучение новейших язы­ ков должно в наше время заменить латин­ ский и греческий — таков дух века и его требования. Т ы— да, кажется, Вяземский — одни из наших литераторов учатся; все прочие .разучаются. Жаль! Высокий пример Карамзина должен был их образумить...» Находясь всецело во власти главной ду­ мы о создании новой реалистической лите­ ратуры, он спешит сам и подгоняет тех своих друзей, на кого он рассчитывает в решении этой грандиозной задачи. «Жду стихов Ваших, хоть .печатных, хоть рукописных»,— пишет он Н. Гиедичу. «Что ж, душа моя, твоя проза о Байро­ не? Я жду, не дождусь»,— напоминает он П. Вяземскому. Ему же чуть позднее пеняет: «Мой ми­ лый, поэзия твой родной язык, слышно по выговору, но кто ж виноват, что ты столь же редко говоришь .на нем, как дамы 1807-го года на славяно-русском». «Ты огорчаешь меня уверением,— обра­ щается он к П. Катенину,.—что оставил по­ эзию— общую нашу любимицу. Если это правда, что ж утешает тебя, кто утешит ее?.. А между тем годы бегут. А... с ними улетают и страсти и воображение. Послу­ шайся, милый, запрись да примись за ро­ мантическую трагедию в 18 действиях... Ты сделаешь переворот в нашей словесно­ сти, и никто более тебя этого не достоин...» А какая сыновняя боль и беспокойство за родную литературу и ее основателей слышна в его фразе, вырвавшейся в письме к П, Плетневу: «Карамзин болен! Милый мой, это хуже многого — ради бога успо­ кой меня». И тут же высказывает новое беспокойство еще об одном своем едино­ мышленнике и.з старшего поколения лите­ раторов: «Гнедич не умрет прежде совер­ шения «Илиады» —или реку в сердце сво­ ем: несть Феб!». И совсем другое, почти отеческое, обод­ ряющее письмо пишет он своему младше­ му собрату, Н Языкову, по поводу его стихотворения «Тригорское»: «Сейчас видел В а ш е «Тригорское». Спешу обнять и по­ здравить Вас. Вы ничего лучше не написа­ ли, но напишете — много лучшего». В этих письмах виден не просто человек или поэт. В них виден организатор, одер­ жимый одной мыслью, одной заботой — о становлении и укреплении родной литера­ туры. Этой же заботой были продиктованы и мысли поэта о создании такого журнала, в котором он и его единомышленники были бы полными хозяевами. Эта мысль занима­ ла его и раньше, ко -в полной мере она со­ зрела в Михайловском.