Сибирские огни, 1974, №6

ужто никто ему не потравил «Святки», «Маслен ницу», «Избу»? У него истинный, с в о й талант». И просит передать от его имени поэту-самородку поэму «Руслан и Людмила» и том «Стихотворений»: «чтоб он мне не подражал, а продолжал идти сво­ ею дорогою». Вскоре о« пишет о Слепушкине второе письмо, выражая беспокойство о судьбе это­ го поэта-крестьяиина. В это же время он настойчиво думает о реалистическом романе, которого тогда в русской литературе не было вообще. «Читаю «Клариссу» (роман Ричардсона «Кларисса Гарлоу».— JI. Р .) ,—-сообщает он брату,— мочи нет, какая скучная дура». И вскоре пишет письмо А. Бестужеву, по­ двигая ело на создание романа. «Жду тво­ их повестей, да возьмись за роман, кто те­ бя держит»,— убеждает поэт. И соблазняет своего корреспондента всеми возможными «выгодами», которые может сулить это предприятие: «Вообрази: у нас "ты будешь первый во всех значениях этого слова; в Европе тоже получишь свою цену — во-пер­ вых, как истинный талант, во-вторых, по новизне предметов, красок... Подумай, брат, об этом на досуге...» Не ограничившись этим, он вскоре пишет второе письмо А. Бестужеву, в котором го­ ворит уже о важной « совершенно конкрет­ ной особенности нового жанра. «Жду твоих повестей,— говорит он.— Да возьмись-ка за целый роман — пиши его со всею свободою разговора или письма». И, наконец, посылает третье письмо, в ко­ тором считает .необходимым еще более уточ­ нить эту мысль: «Полно тебе писать быст­ рые повести с романтическими перехода­ ми — это хорошо для поэмы байронической. Роман требует б о л т о в н и , высказывай все начисто». Мысли эти, кажущиеся, воз­ можно, сейчас бесспорными, тогда были и новы, и принципиально важны: ведь рома­ на в русской литературе еще не было. Мысли эти важны еще и потому, что их высказал человек, являющийся первооткры­ вателем жа.н.ра реалистического романа. В Михайловском поэт закончил третью, написал четвертую и .пятую и почти закон­ чил шестую главы «Евгения Онегина», то есть создал центральные главы этого перво­ го в России романа, явившегося также од­ ним из первых реалистических романов в мировой литературе. Создавая роман, Пуш­ кин создавал жанр. 5 С самого начала ссылки в Михайловское до самого окончания ее поэт — весь во власти работы над «Евгением Онегиным», т. е. во власти .размышлений над проблема­ ми современной жизни русского общества и проблемами отражения ее в реалистиче­ ской литературе. Он приезжает в Михайловское 9 августа 1824 г., а 2 октября закапчивает начатую еще на юге третью главу романа и прини­ мается за четвертую. Эта, четвёртая, глава, отразившая в сабе, креме всего прочего, опальную жизнь поэта, пишется медленно, 11. Сибирские огни № 6. с перерывами. Много времени отнимает ра­ бота над прозаической рукописью,, которая не дошла до нас и которую поэт в перепис­ ке с друзьями .называет «Мемуарами». В это же время он готовится к другому свое­ му главному труду этого периода •— к ра­ боте над исторической драмой «Борис Году­ нов», в связи с чем усиленно изучает исто­ рию России, в частности, по выходившим в это время в свет томам Н. Карамзина «История государства Российского», а так­ же обдумывает состояние русской драматур­ гии. Наконец, на третий день нового, 1826. года он заканчивает четвертую главу «Оне­ гина» и на следующий же день принимает­ ся за пятую. Ее он заканчивает в ноябре. Одновременно поэт работает над шестой главой. Если мы вспомним, что знаменитое пись­ мо Татьяны находится именно в третьей главе, а описание ее сна ■— в пятой, еслл вспомним, что ответ Онегина Татьяне укра­ шает собою четвертую главу, а дуэль со­ ставляет основу шестой, то уже по одному этому увидим, что это были центральные главы романа. Но эти главы являются центральными не только потому, что здесь завязан весь сю­ жетный узел произведения, но и потому, что именно в них раскрывается духовный мир главных героев, именно эти атавы есть то зеркало, в котором отразились жизнь рус­ ского общества и господствовавшие в нем идеи. Именно здесь нашли свое практиче­ ское выражение мысли поэта о реалистиче­ ском ро.маие как жанре, о полной раскован­ ности и свободе повествования, которые должны быть свойственны этому жанру. Здесь мы находим всё — и разнохарак­ терные типы людей, и групповой портрет об­ щества, и глубину чувств героя, и очерк нравов того времени, и блестящее описание аристократического бала, и незабываемые картины деревенской жизни и русской при­ роды. Здесь .все поражает выпуклостью, яр­ костью и ясностью красок. И не случайно, именно в этих главах сов­ ременники поэта впервые увидели в упор прекрасный лик своей родины. Да и мы, целый век спустя, .разве не твердили еще на школьной скамье эти строки, с радостью и ■упоением узнавая в них свой родной, край, свою русскую землю: Уж небо осенью дышало. Уж реже солнышко блистало. Короче становился день... Или: Встает заря во мгле холодной. На нивах шум работ умолк... Или: Опрятней модного паркета Блистает речка, льдом одета... Это — из четвертой главы романа. А разве наши дети и внуки, полтораста лет спустя после появления этих бессмерт­ ных строк, не повторяют их сейчас с таким же восхищением, с каким произносили мы: Зима! Крестьянин, торжествуя, На дровнях обновляет путь...