Сибирские огни, 1974, №6

Нужно знать языки, уметь пользоваться литературой. Это труд творческий и кри­ тический. Но когда он выполнен, ваша тема предстает перед вами гораздо конкретнее. Ваши задачи суживаются, делаются яснее. Вам уже не трудно разработать методику экспериментов. Научный эксперимент... Как жаль, что пока не нашлось поэта, чтобы достойно во­ спеть этот великий творческий акт. В по­ становке эксперимента сочетаются железная логика научного строгого мышления, полет творческой фантазии, педантизм и искусство экспериментатора. У нас теперь кое-где стали делить ученых на «теоретиков» и «экспериментаторов». По-моему, это невер­ но. Не может быть настоящего теоретика, не умеющего поставить эксперимент, и не было еще ни одного настоящего экспери­ ментатора, не знающего теории своего экс­ перимента. Итак, вы поставили эксперимент. Вы по­ вторили его еще и еще раз. Вы пережили сомнения и разочарования. Все это уже позади. Перед вами ряд цифр, кривых. На очереди не менее увлекательное дело — ра­ зобраться в том, что у вас получилось. Я провел в своей жизни немало экспери­ ментов. Были эксперименты, так сказать, спокойные. Результаты их покорно и бес­ прекословно подтверждали то, что предпо­ лагалось. Эти эксперименты, удобные для диссертаций, самые не интересные для даль­ нейшей научной работы. Куда любопытнее, когда цифры (вполне, конечно, доказатель­ ные) «лезут» куда-то в сторону, ничего не объясняют, а задают новые, еще более острые вопросы. Я еще раз подчеркиваю, что это должны быть точные, объективные цифры хорошего опыта, а не случайное со­ брание ошибок и небрежностей. Мне пришлось много работать над проб­ лемой площади питания растений. Пробле­ ма эта такая же старая, как само земле­ делие. Первый сеятель, проводя первый на планете посев, должен был как-то, пусть еще неосознанно, решить вопрос взаимного размещения семян, из которых затем вы­ росли растения. Над этой проблемой рабо­ тали десятки тысяч ученых, начиная с ан­ тичной древности и до наших дней. Особен­ но много сделали знаменитый немецкий аг­ роном Э. Вольни и наш соотечественник В. И. Эделылтейн, академик-овощевод. И все-таки проблема осталась. Процесс земледелия, механизации, новые сорта заставляли каждый раз искать наи- лучшие площади питания. В наше время в древнюю проблему новую жизнь вдохну­ ла химия. На поля двинулись минеральные удобрения, значительно возросло плодоро­ дие почв. Нужно было понять, как следу­ ет в этих условиях изменять площади пи­ тания. Нельзя сказать, что над этими вопроса­ ми никто не думал. Думали, и была соот­ ветствующая теория. Она гласила, что, чем выше уровень плодородия, тем меньше долж ­ но быть растений на единице площади. При внесении повышенных норм удобрений, когда плодородие возрастает, нужно было, следуя этой теории, снижать нормы высе­ ва или увеличивать другим способом пло­ щади питания растений. Такова была точка зрения Вольни. Она вошла в учебники, ста­ ла агрономической аксиомой. Ее поддержи­ вали большие авторитеты, в том числе Д. Н. Прянишников. И все-та;ки эта точка зрения была неправильной. На ее ошибоч­ ность робко ' указы,вали некоторые отдель­ ные ученые, но у них не хватало материа­ лов или, может быть, духу, чтобы высту­ пить в полный голос. В. И. Эделылтейн, правда, высказал свои возражения смело и ясно, но его опыты ставились с овощными растениями, и на них не обратили серьез­ ного внимания. Были и отдельные зарубеж­ ные опыты, в том числе и американские, где кукуруза сама не соглашалась с теори­ ей Вольни и упорно увеличивала урожай с одновременным увеличением густоты стояния и нормы удобрений. Но для боль­ шинства американских опытников характер­ но пренебрежение к обобщениям. Они кон­ статируют факт, делают из него выводы для своего графства или штата и переходят к очередным делам. Весь путь моих поисков можно просле­ дить по нескольким работам, опубликован­ ным в специальных журналах и в книге «Площади питания растений». Здесь нет смысла касаться чисто научной стороны это­ го дела. Но должен сказать, что я очень волновался, получая те или иные данные в опытах. Порой я далеко не сразу мог по­ нять, что -у меня получилось. Проверял, ду­ мал. В итоге появилась современная теория площади питания, в которой, как мне ка­ жется, все «стоит на своих местах». (Веро­ ятно, именно только мне так кажется, но найдется молодой ученый, который все это переделает по-своему, поднимет проблему площади питания на следующую, более вы­ сокую ступеньку). Сущность теории заключается в том, что эффективность удобрений возрастает с уве­ личением густоты стояния (уменьшением площади питания), но для разных условий и культур пределы, в которых проявляется эта закономерность, неодинаковы. Кукуру­ за благоприятно реагирует на загущение и увеличение в широком интервале как густот, так и норм удобрения, для картофеля этот интервал много уже, а у хлебных злаков указанная закономерность часто совершен­ но вуалируется такими явлениями, как ку­ щение и полегание. Все это нужно было вы­ яснить не только логически, но подтвердить экспериментами. Важно было и понять, что в биологии можно найти лишь немного при­ меров, когда какая-либо закономерность со­ вершенно одинаково проявлялась бы на раз­ личных живых объектах. Как правило, био­ логические закономерности (кроме, может быть, самых общих) модифицируются в за­ висимости от того, к какой систематической группе относятся те или иные организмы и в каких условиях они развиваются. Нало­ жение различных особенностей организмов определенной группы или особых условий внешней среды может нередко совершенно замаскировать проявление определенной за­ кономерности, даже создавать впечатление наличия обратных зависимостей. Именно с таким случаем мы встречаемся, рассматри­ вая вопрос о влиянии различной густоты