Сибирские огни, 1974, №6

Во зможен ли такой ответ вообще? Нет, нет, он невозможен, к ак не­ возможно будет вам , моя Читательница, когда вы станете врачом , с к а ­ зать, что медицина — миф, мир аж и что простая случайность, а не лю ­ бовь к человеку побудила вас отдать- этой профессии свои лучшие годы. И всю жи знь без остатка. Почему вы написали мне? Д а и ко мне ли, собственно, обращены наши взволнованные, искренние слова? В письме своем вы говорили не со мною, не с Писателем , вы вслух р а зг о в ари в ал и с собственной совестью, с собственными убеждениями и видением своих человеческих обязанностей в обширном мире с т р а ­ стей и судеб, в мире, где ваши д в адца т ь один год только нач ало жизни. Вам в «Философском камне» Тимофей, Людмила, Васенин, их жи зн е н ­ ные правила, запомнились потому, что они, верю, совпадают с вашими правилами . Мне запомнилось ваше письмо. Запомнилось потому, что теперь я знаю: книга, написанная для вас, прочитана вами. Но вы не сделали никаких замечаний относительно того, к а к н а ­ писана книга. Что это, в аша стеснительность в разговоре с Писателем? Или вы полагаете, что мастерство в литературе дело второстепенное? И вот передо мною другое письмо. И тоже взятое не наугад. Пись­ мо полковника в отставке. Безукоризненно логичного, человека с б оль ­ шим житейским опытом. «Давно слежу за Вашим творчеством и, кажется, прочитал все Ваши произведения. Они интересны по мысли, легко читаются, в них чувствуется хорошее знание материала, особенно в описаниях природы. Но Вы совсем не умеете сводить концы с концами. Вернее, все Ваши книги не закончены и требуют обязательного продолжения. Я хочу знать...» И затем следует перечень вопросов. Обгонит ли в духовном развитии Алексей Худоногов свою жену Катю («Каменный ф у н д а ­ мент»)? Ос т ал а с ь ли после операции жива Мария и к а к слож а т с я ее отношения с Николаем Ц а г ерид зе («Ледяной кл ад » )? К моменту О к ­ тябрьской революции в чьей семье — купца Васильева или с Порфи- рием Коронотовым — окажется уже возмужавший Борис и станет он на сторону б уржу а зии или пролетариата («Хребты Саянски е» )? И т ак далее. По всем моим книгам. Д в а д ц а т ь четыре вопроса. Зн аю , подобные вопросы очень многие читатели з а д аю т очень мно­ гим писателям . Но сейчас мы разговарива ем с Читателем наедине, и я не облечен правом говорить от лица многих. Мне лестно, дорогой Читатель, что вы давно следите за моим тв о р ­ чеством и не испытываете скуки при чтении. Лит ера тура и не д олж н а быть скучной. Когда в романе пробрасываются десятки страниц, с мыльной водой неизбежно выплескивается и ребенок. Если вы, ум у д ­ ренный годами и жизнью человек, находите, что я пишу с достаточным знанием материала , для меня это одна из высших наград. Трудно пред ­ ст ави ть хорошего с т алев ара , который, готовя легированную сталь, не з н а л бы точно свойств всех ее составных частей. Но все ваши црхвалы теряют свой вес, когда вы затем говорите о полной неспособности Писателя «сводить концы с концами». Н ар о дн а я мудрость гласит: «Конец — всему делу венец». Считать ли строителей достойными этого звания, если они сдают дом без крыши! Или к о р а ­ белов, спускающих в море со стапелей красавец-лайнер без руля! Ра зуме е тся , аналогии эти несовершенны, ибо с о д е р ж а н и е книги— не предмет, который можно пощупать руками. В доме без крыши жильцов попросту зальют дожди, и корабль без руля сразу потерпит аварию . Роман , вызывающий по прочтении ряд вопросов о дальнейших судьбах героев, еще не всегда неумело написанный роман. Ч ащ е всего он написан для с в о е г о Читателя, полагая, что последняя страница