Сибирские огни, 1974, №6

юнцом, а твердых убеждений, решительным борцом за правду и с п р а ­ ведливость. Кто-то из критиков подвел и под мою трилогию нынешний модный термин «испов ед альная проза». Ничего нелепее, на мой в згляд, приду­ ма ть было нельзя. Исповедь, к а к известно, это доверительное при зн а ­ ние в грехах порой с амых постыдных, т а к сказать, самовыворачива - ние потемок души наизнанку. В добрых д ел ах не исповедуются. Косте нечего было выворачивать, его душа настолько открыта', что какои-ли- бо подлости гам просто негде притаиться. Дру гой критик, к еще большему изумлению моему, а т тестовал К о ­ стю к а к «тряпку», совершенно безвольного парня, постоянно ходящего на поводу у дурных людей, его светлый юморок он прочитал к а к м р а ч ­ ное самопри зн ание в этом и, наконец, обвинил м а трос а Костю в том, что тот дев я тнадца тиле тним парнем с незавершенным средним о б р а з о ­ ванием ничем не проявил себя в борьбе за научно-техническую р е волю ­ цию, не ст ал в р я д с такими литературными героями, к а к главный ин­ женер Б а хи р ев из романа Г. Николаевой «Битва в пути» или директор сплавной конторы из повести В. Лип а то в а «Ск азание об инженере Прончатове» . Зам е тим , кстати, что время действия в моей повести— н а ­ ч ало второй послевоенной пятилетки, когда о научно-технической р е в о ­ люции д аж е и не говорилось. А главный вывод критика: Костя Ба р бин не герой наших дней, молодежи у него заимствовать нечего, наоборот, вроде бы д аж е надо бояться таких, зеленых, по виду славных, а на по­ верку пустых бессодержательных парней, не способных победно с р а ­ зиться с опытными инженерами в вопросах и зобретательства, примене­ ния новейшей техники и прогрессивных методов управления. Д в а этих голоса, конечно, никак не перевесили на свою сторону общественную оценку трилогии «Барбинские повести», удостоенной Государственной премии СССР , но меня за с т авили очень задума т ь с я . Статьи написаны темпераментно, с литературным блеском и таким извилистым , тонким ходом мысли, что дух захв а тыв а е т , к а к бы ло гич е ­ ская нить не оборвалась. Но ничего не рвется. Один аргумент н ео т р а ­ зимее другого, и нет ни малейшего сомнения в том, что д в аж ды д в а — пять. Ведь это ж е не заушат ельски е статьи, они д о бр ож ел а т е л ьны к автору трилогии, не с т ав я т ему синяков за неспособности— под огонь критики берется о б р а з героя, который, оказывается, вовсе не герой. Н е ­ умные статьи не за с т ави ли бы задуматься . Р ед ак т ор «Сибирских огней» не понял тональности, в которой бы­ л а напис ана повесть «Ж у р а в ли улетают на юг», и д ал ей д и ам е т р а л ь ­ но противоположное по эмоциональному звучанию название. Здесь двум умным критикам видится нечто совсем другое, чем виделось а в ­ тору. Д а л ь тони зм ? Но у кого? В памятке р аботникам торгового п ри л а в ­ ка есть такой пар а гр аф : покупатель всегда прав. Пи с а т елю не по л ож е ­ но в о з р аж а т ь критикам . Вернее, он может и должен во зр ажа т ь , но лишь всей своей после­ дующей работой. И я не вступаю в спор: Костя Барбин — не герой или герой, пусть хотя бы в частностях, достойный подражани я . Но писать новые книги я буду все равно с обязательным перевесом света н ад тьмой, д о бр а над злом , жи зни над смертью, буду писать о «славных ребя тах» , с хороши ­ ми, неиздерганными характ ерами , любящих физический труд, см е к а л и ­ стых и с органически присущими им заботами , к а к сдел а т ь этот труд легче, красивее, производительней. Буду верить, что подлецов единицы, а хороших людей миллионы. Мне странно предс тави ть любого из моих героев озверело грызущимся с «начальством», что ныне выдае т ся как будто за особую доблесть, в крайней степени р а з д р аж е н и я р а з г о в а ­ ривающим дома с непонимающей его женой и находящим утешение с