Сибирские огни, 1974, №5

советовать.— Она явно волновалась.— Не иначе, все же в горошек, а? — А ты куда? — На собрание союза домашней прислуги. Васса Васильевна при­ глашала, чтобы обязательно. Д а еще...— мать запнулась,— нака зыва­ ла речь на нем сказать. — И скажешь? — Обещалась... Обещала выступить. Вот в кофтах-то и заблуди­ лась. Перед людьми все ж высунусь, на народ. Кто знает, может, там сак снять придется. — Надевай цветастую. Ты в ней красивей. — Ну ин будь по-твоему.— И, уже застегивая на кофточке пугов­ ки, она как о чем-то пустячном спросила: — Может, сходишь, по­ слушаешь? После скажешь. — А меня пустят? — Почему нет? Только ты где-нибудь подале в сторонке сядь. ...Зал Дома профсоюзов не больше школьного класса. Полутемно и очень тесно. Мать стала пробираться поближе к сцене, на которой висели две керосиновые лампы. За столом сидели три женщины, а у его края стояла Васса Васильевна и что-то горячо говорила. Вдруг не­ ожиданно кто-то потянул Кира за рукав, а ухо защекотал обрадован­ ный шепот. — Ты-то как сюда попал? Иди ближе, потеснюсь. А то боязно, ни­ кого знакомых не вижу. Шептала Малаша. Кир тоже обрадовался и, усаживаясь рядом, прошептал в ответ: — С мамой пришел.— И гордо добавил: — Она выступать будет. — Ну-у? А Даниловну барыня не пустила. Меня б тоже, да б а ­ рин помог, говорит: «Пускай идет. Д аж е если и в профсоюз вступит — ничего опасного. Такое, говорит, веяние времени». Чудно! На Кира с Малашей зашикали соседи, и они примолкли. А на сце­ не Васса Васильевна говорила заключительные фразы. — Итак, сделаем вывод из сказанного. Домашняя прислу га— лю­ ди рабочие, служащие по найму. И права у них те же, что у любого рабочего на заводе или фабрике. Значит, должны быть и для них и восьмичасовой рабочий день, и дни отдыха. Но за это нужно, товари­ щи, еще и еще повоевать и прежде всего за свою рабочую гордость и достоинство. Работая в одиночку, как работаете все вы, воевать — трудно. Но на то и существует ваш профсоюз. Вот скажите, много ли у вас добрых и сознательных хозяев? В зале сразу поднялся гулкий шум. — Весь день на ногах, а в ночь-полночь сызнова самовар неси! Вот и вся их сознательность! — Доброта такая же! Не угодил — расчет и с порога в тычки! Васса Васильевна подняла успокаивающе руку. — Вот об этом по порядку у нас разговор и должен пойти. На с а ­ мый последок одно скажу: хотите облегчения, свои права и защиту по­ лучить, тогда вступайте в профсоюз.— И она села за стол. Но когда женщина-председатель стала спрашивать, кто хочет вы­ сказаться, зал затих. Наступила тягучая пауза. Малаша что-то снова начала шептать, но Кир отмахнулся и вытянул шею. В зале поднялась мать. — Вот я сказать хочу! З а столом оживились, и председательша объявила: — Слово предоставляется товарищу Арефе Бережной.