Сибирские огни, 1974, №5

устоявшиеся понятия и идеи приводил к поразительным результатам: рождалось от­ крытие, в буквальном смысле переворачи­ вавшее отдельные дисциплины вверх дном. Но та ж е история науки насчитывает и немало историй, когда, казалось бы, впол­ не убедительная гипотеза так и оставалась в разряде ложных. Все решал эксперимент. И экспериментальная лихорадка захватила всех—и уверенных, и сомневающихся. Толь­ ко сам шеф профессор Залесский, так или иначе породивший эту лихорадку, казалось, оставил за собой право быть выше экспе­ риментальной суеты. Приходил, ворчливым басом расспрашивал, где и на чем «ломаем копья», с любопытством выслушивал, иног­ да, по каким-нибудь пустякам, вдруг ппи- ходил в гнев: «Не тем занимаетесь, моло­ дые люди! Вы врачи, вас здесь держ ат как врачей, а вы бог знает что о себе возом­ нили!». Но быстро отходил, жестом кому- нибудь приказывал: «За мной!» и шел в обход по клинике, косолапя, переваливаясь по-медвежьи, и с хмурым, недовольным видом слуш ал страстные монологи учеников. А ведь это он принес в клинику слово «ге­ парин»! И это случилось еще в 1956 году... Трудно сказать, верил ли он в «сума­ сшедшую» гипотезу своих учеников, которая волей или неволей заставляла его пере­ сматривать свой научный багаж врача-кли- нициста. терапевта, но, когда пришла пора ученикам принять «публичный бой» (а это произошло в 1963 году), без колебаний и ог­ лядки подтвердил все, что каж ется собрав­ шимся здесь, в актовом зале института невероятным, проверено экспериментально и в лаборатории, и в клинике под его наб­ людением и руководством. И не ради чести мундира занял он такую позицию, а в за ­ щиту' неоспоримых, многократно проверен­ ных фактов, которыми доказывали его уче­ ники правоту своей «бредовой идеи». И вот какова была логика их мышления. Коль скоро существует иммунитет орга­ низма в целом, то похожий механизм за ­ щитных реакций долж ен наблюдаться и на уровне клетки. Пример? Сколько угодно! Б ак ­ терия при неблагоприятных внешних услови­ ях (высокая температура, жесткое излучение или глубокий вакуум) способна превра­ щаться в спору. Именно благодаря споро­ образованию ж ивая материя на уровне клетки оказалась способной выдержать и ливни космической радиации, и губитель­ ный ультрафиолет. Многие ученые склонны рассматривать споры одноклеточных как своеобразную форму космического расселе­ ния жизни. Но если в процессе эволюции однокле­ точные сохранили, а может быть, и улуч­ шили свои защитные механизмы, то сохра­ нили ли в своей «памяти» эти механизмы их дальние родственники — клетки, из кото­ рых, например, состоит организм человека? Конечно, ответить на этот вопрос чрез­ вычайно трудно: клетка в организме чело­ века живет не изолированно, а в тесном кон- такте с другими, приобретая от такого соседства массу совершенно новых качеств. Выделить среди этих качеств ту самую «память предков», которая заставляет бак­ терии превращаться в споры, не менее сложно, чем уловить в космических излуче­ ниях далеких галактик сигнал разумных существ. П равда, в организме есть и сво­ бодные клетки — те самые «суи гэнэрис». Вполне логично предположить, что именно они, загадочные клетки, начиненные грану­ лами с высокоактивными биологическими веществами, и пронесли сквозь века эволю ­ ции механизм защиты... — Фантазии! — гремел шеф.— Сплошные домыслы! Где факты? Где ваши доказатель­ ства, фантазеры? Он их подстегивал, хотя отлично знал и видел, что в погоне за этими самыми ф ак­ тами они работают едва не круглосуточно. Д аж е ночуют иногда в клинике. Но учени­ ки этот деспотизм шефа переносили стои­ чески, ибо отлично знали, что и к себе са­ мому Григорий Денисович был не менее беспощаден, работая с неменьшим упорст­ вом и точно так же — и днями, и ночами. Вот почему, каким бы деспотом ни ка­ зался шеф «гепаринщикам», все его указа­ ния выполнялись беспрекословно. Факты, факты и еще раз факты! И неважно, что в погоне за ними вы устроили себе сумасшед­ шую жизнь,— знали, на что идете! Они забыли, что такое отдых, они забыли, что такое нормальная еда, нормальный человеческий сон в до­ машних кроватях. Не -нужно забы ­ вать, что каждый из них, начиная от В. П, Казначеева, в то время уж е доцента каф ед­ ры, был прежде всего преподавателем и врачом: тучные клетки и гепарин — это все, разумеется, чрезвычайно интересно, но из­ вольте, во-первых, выполнять положенные вам по кафедре обязанности доцентов и ас­ систентов, затем — обход закрепленных за вами в клинике больных, а уж после этого можете заниматься своими исследованиями, А «после этого» — уже вечер. Ну, и ночь, естественно. И они работали так, как это считал пра­ вильным и единственно возможным их шеф, — круглыми сутками. Читали, эксперимен­ тировали, спорили. А чтобы не было ника­ ких сомнений в правильности такого образа жизни, шеф иногда поздно вечером звонил на квартиру, например, Шурину (они жили в одном доме, но в соседних подъездах): — Ну, как, отдохнул, экспериментатор? А то у меня работка одна наметилась. Ну- ка, подходите ко мне, помогите старику по­ нять английские мысли... Профессор в совершенстве знал немецкий, но «плавал» в английском. И приходилось, залпом выпи-в чашку кофе на ночь, идти к шефу, переводить груду статей с англий­ ского, затем обсуждать их, составлять ре­ фераты, и только к утру профессор вдруг вспоминал, что с десяти им обоим нужно быть на кафедре. Т ак или иначе исе «гепари-нщики» были заняты одним: доказательством особой, «противопожарной» роли тучных клеток в организме высших животных, включая, ра­ зумеется, и самого человека. Опыт за опы­ том открывали перед исследователями все более фантастическую картину: на любую