Сибирские огни, 1974, №5

вагоны при пассажирских поездах. Самое большее, что возможно прицепить к пасса­ жирскому составу, — не один, а два поч­ товых вагона да багажный в придачу. Но это ж е смехотворно мало! Таким образом, нельзя вместить ничтожную долю почты, даже если ежегодно удваивать количество пассажирских поездов. С другой стороны, интересы связистов вступили в неразрешимые противоречия с интересами ж елезнодорожников. Первым необходимо как можно больше остановок в пути, к аж д ая из которых долж на быть мак­ симально продолжительной, чтоб успевать с обменом. Вторые ж е заинтересованы в по­ вышении путевой скорости, что в первую очередь зависит от сокращения числа оста­ новок и времени стоянки. Конкуренция с «Аэрофлотом» требует от Министерства путей сообщения постоянных поисков совершенствования пассажирских перевозок. И вот уж е наш фирменный «Си­ биряк» добегает до Москвы меньше чем за двое суток. В пути он останавливается 24 раза и тратит на это 2 часа 49 минут, тогда как почтово-багажный, идущий с той ж е скоростью, будет стоять девятнадцать с по­ ловиной часов, притормаживая 142 раза для обменов. Еще разительнее сравнение почтово-ба­ гажного 904-го со скорым поездом «Россия», пересекающими страну от Москвы до В ла­ дивостока. Пассажирский проводит на 98 стоянках всего 15 часов, а его коллега-свя­ зист работает на трехстах с лишним стан­ циях пятьдесят четыре часа! Почтово-багажные маршруты получили широкое распространение и все права граж ­ данства. Они официально включены в со­ юзное ж елезнодорожное расписание. Они ежедневно следуют по установленным нап­ равлениям, имея в каж дом составе по пол- тора-два десятка вагонов. И з Новосибир­ ска и через Новосибирск следуют такие по­ езда на Москву и Тбилиси, Калининград и Иркутск, Владивосток и Ташкент. Это не просто арифметическая сумма поч­ товых и багаж ны х вагонов. К аждый вагон специализирован, имеет свой конечный пункт назначения, свои определенные функ­ ции. Не раз в пути состав переформировы­ вается — одни вагоны отцепляют, другие прицепляют. Мне выпало екать в посылочно-банде­ рольном вагоне. Бригада в нем — два чело­ века, начальник и проводник. Половину п у­ ти .идет сбор почты, половину — раздача. По сравнению с ташкентской поездкой, как вначале представлялось, — санаторно-ку­ рортный режим. Ни тебе сортировки писем, ни сумок с выручкой, (всего двадцать .восемь обменов в один конец — за неделю! Но спо­ койствие это оказалось призрачным, мни­ мым. Работы и здесь хватало, хотя бы­ ла она упорядоченнее, что лй, ритмичнее, регламентироваяней. Ввели в заблуждение меня три обстоя­ тельства — узкая специализация, сокращен­ ный до минимума состав бригады и — бо­ лее всего! — возраст начальника вагона. Якову Иооифовичу Крушельницкому вот- вот стукнет семьдесят. В почтовых вагонах ездит с тысяча девятьсот тридцать третьего года_ — сорок лет! Высокий, подвижный, моложавый, — ему свободно можно дать лет на пятнадцать меньше. Я даж е переспросил его, когда он назвал свои года. Не поверил. А убедившись, оши­ бочно предположил, что Николай Агапович Брыков спихнул меня от греха подальш е— на берега Куры — в туристский вояж . К а ­ юсь, была у меня такая мыслишка. И начало пути не предвещало никаких особых беспокойств и тревог. Загрузили кладовые посылками, вполне умеренно за г­ рузили, дали, сколько было, страховых меш­ ков. Но тут ж е началась и специфика. Прямо от .новосибирского перрона пошла нудная и кропотливая, но неизбежная и .необходимая переборка всего нашего груза — сверка всех посылок, подсортировка, перекидка. Далеко не все отправлены группами, много так на­ зываемой россыпи, штучных отправлений, и каждому надо определить место. И склады ­ вали их вроде как надо, а все равно пот­ ребовались уточнения, уплотнения и разные физические действия. А тем временем, на каждой остановке посылок все прибавля­ лось и прибавлялось, и приходилось опять и опять что-то перемещать, что-то передви­ гать, переносить, перекидывать. Вместимость кладовых определена габа­ ритами и инструкциями. Рассчитано точно, сколько чего влезет. Но при желании м ож ­ но впихнуть и дополнительный груз. Яков Иосифович .не вылазит из кладовых. Тянусь и я за ним следом. Помогаю пере­ щупывать, пересчитывать, перебрасывать, крыжить накладные... Крушельницкий чем-то недоволен. Сверя­ ет документы, пощелкивает на счетах, скла­ дывает на бумажке какие-то цифры. По его предположениям план не вытягивается. А план для него — святое дело. Он не просто выполняет план. Он делает план. С обменщиками у него грубовато-прияз­ ненные отношения — всюду его хорошо зн а­ ют. Двери кладовых Крушельницкий расп а­ хивает, как добрый купец лабазы, полные товаров: «Давай ко мне!». Ж аден он д о работы. Неуемный, беспо­ койный. Д аж е когда вполне .можно отдох­ нуть, находит какое-то заделье. И спит урывками.. Не дает ему покоя план! Н а крупных станциях он даж е костерит местных почта­ рей за то, что мало посылок дают. Будто это от них зависит! На одной из стоянок Яков Иосифович ис­ чезает — отправляется с официальным ви ­ зитом в соседний вагон, к львовя.на.м. Им тоже грузят .некоторое количество посылок кавказского направления. Сдают они их в Харькове. Там посылки пересортируют и н а ­ правят по назначению. Возвращается от соседей Крушельницкий довольный: дело сделано! В Георгиу-Деж он сам подкатывает к львовскому вагону три порожних тележки и забирает полтора­ ста посылок для Азербайджана, Грузии и Армении. Ничего, что самому придется вы ­ полнять работу харьковских сортировщи­ ков, снова переворошить полвагона, распи