Сибирские огни, 1974, №5

— Д а мы же ничего, только поем,— улыбнулась чернявенькая. — Д а пой ты! — остервенилась тетенька,— Пой!.. Вот домой при­ едешь— и пой там хоть до упаду! Дери глотку! А здесь тебе не пьянка- гулянка, а трамвай — общественное место! Из глубины вагона отдельные голоса поддержали тетеньку: дейст­ вительно, мол, черт-те что такое! Ну, выпили — так спите себе на здо­ ровье. А то, понимаешь, концерт устроили... Капелла бандуристов, по­ нимаешь!.. Чернявенькая еще попыталась отшутиться: — Д а к ведь сегодня праздник. Рождество, как-никак. — То-то что праздник! — сурово сказала тетка в полушалке.— В рождество-то христово люди бога славят, а вы что?.. Тьфу, бессове­ стные! Однако чернявенькая тоже оказалась с характером женщина. — Бога славят? — спросила она.— Можно и бога.— Толкнула но­ гой одного из братьев и запела: Рож дество твое, Христе- боже наш, Восия миру света разума... Братья, видать, чернявенькую понимали с полувзгляда, потому что сразу задрали свои краморовские носы и грянули на весь вагон: Небо звездою светящее, И звездой твой учахуся!.. Тетка в полушалке опешила. Другие пассажиры тоже на мгновение растерялись. Две девушки-студентки переглянулись с любопытством и негромко заговорили между собой: — Какие странные слова... Может быть, «воссияй миру светом р а ­ зума»? Какой-то молодой парень не выдержал и, сказав: «Щас я их га­ дов!»— вскочил было с места, но сосед, интеллигентный мужчина, удержал его. — Нет-нет,— сказал он.— Это дело чреватое... А вдруг они веру­ ющие. У нас, знаете, свобода совести. Студентки опять переглянулись и зашептали друг дружке: — Дёйствительно... Неудобно как-то... Оскорбление чувств... да- да... Остальные пассажиры, услышав про свободу совести, поотворачи- вались и с озабоченным видом принялись прогревать дырочки в з а ­ мерзших окнах. Никто больше не мешал компании петь. Кроме их собственной бабушки. Бабушка оказалась очень смешливой. Она прикрывала беззубый рот варежкой, хихикала и говорила разошедшимся своим снохам, или. может быть, дочкам: — Нюрка! Дуська!.. Д а что вы, дуры такие! Д а перестаньте! От черти-кобылы!.. В самый разгар псалмопения товарищ, объявлявший остановки, рявкнул: «Плллар-на!» — и упал со скамейки. Заслушавшиеся студентки, ойкнув, выскочили из вагона. А вместо них вошел молоденький лейтенант милиции. Лейтенант вошел и стал недоуменно оглядываться. Нюрка, Дуська и «братья Краморовы» пели уже «Отче наш» на мо­ тив вроде бы как «Сулико». — Сынок,— сказала смешливая бабушка,— шумни на них, чтоб перестали... От дуры дак дуры! Лейтенант, успевший сориентироваться в обстановке, покраснел.