Сибирские огни, 1974, №5

— Чего тридцать? — не понял директор. — От выручки. Тридцать процентов — тебе, остальное, значит, нам с племяшем. Мы с племяшем работать будем. — Дед! — побагровел Олег Давидович.— А в милицию ты не хо­ чешь? Тебе здесь что — частная лавочка?.. Тридцать процентов... Капи­ талист выискался... Я тебя спрашиваю, какая мне разница, кто соби­ рать будет — ты или другой какой любитель? — Как это какая? — искренне удивился дядя Сережа.— Д а ты глянь на других-то. Ведь он же, подлец, морды с похмелья не ополос­ нет, не отряхнется — так прямо, жеваный, в соплях, прости господи, и лезет на народ. Тьфу!.. Опять же его ломаная бутылка не интересует, он целую выискивает, газоны топчет, пакостит. Одно слово — рвач... А у нас спецодежда, мы газонов не топчем — бутылку берем инструмен­ том, на расстоянии. Мы тебе и стеклобой подберем, и заграничную т а ­ ру, и бумажки граблями вычешем... «А что,— подумал Олег Давидович, слушая резоны дяди Сере­ жи.— Дать ему для смеха бумагу. Без печати, конечно. Пусть орудует. Хуже не станет. По крайней мере, других алкашей отвадим. А то, дей­ ствительно, бывает, такое чучело забредет — перед отдыхающими СТЫДНО»! В общем, состоялась у них сделка. Через несколько дней директор вышел на территорию парка, гля­ дит — работают. На дяде Сереже синий комбинезон, племянник — здоровенный глухонемой детина — в оранжевой безрукавке, какие дорожные рабо­ чие носят. Идут гуськом по краю аллеи, гуляющим не мешают. У пле­ мяша нюх на пустые бутылки врожденный — верно дядя Сережа гово­ рил. Остановится он, помычит, направление рукой укажет. У дяди Се­ режи в руках длинная палка с петлей на конце. Пошарит он под ку­ стом палкой, нащупает бутылку, петлей захлестнет — и готово. Пле­ мяш принимает у него бутылку и кладет в специальный мешок с ме­ таллическими застежками. Солидно действуют, как инкассаторы. Олег Давидович даже залюбовался ими: Европа и только! Ино­ странцам показывать можно. Спустя малое время дядя Сережа с племянником прочно укрепи­ лись в парке Культуры и Отдыха. По первости другие сборщики еще совались в парк, но племянник очень скоро их отвадил. Как человек глухонемой, он с ними разъяснительной работы не проводил, а просто брал одной рукой за шиворот, другой — за штаны и выбрасывал че­ рез ограду. Племянник отличался бычьим здоровьем и, что удивитель­ но, при его занятиях совершенно не пил, в то время как конкуренты все были мужички с трачеными, ослабевшими организмами. Так что они даже и протестовать не пытались. Постепенно дядя Сережа заменил и клиентуру. Олег Давидович стал замечать, что горластой и нахальной шпаны в парке поубавилось. Теперь все больше шли люди солидные и боязливые. Перед дядей Се­ режей ломали шапку. Он же только бровью поводил: дескать, вам — направо, вам — налево. Клиенты проходили под указанный кустик, аккуратно выпи­ вали, яичную скорлупу заворачивали в бумажку и прятали по кар­ манам. И никаких «ты меня уважаешь?» Насчет этого у дяди Сережи бы­ ло строго. Если какой-нибудь товарищ забывался, племянник его бы­ стро урезонивал. Несмотря на глухоту, слышал, гад, посторонние зву­ ки исключительно. Подошвами, что ли, их чувствовал? Скоро пошла о парке Культуры и Отдыха добрая слава. Среди мужской части населения. Дескать, место, действительно, культурное,