Сибирские огни, 1974, №4

Так ей важно, что все — не чужое, Хоть гнездо под сорочьим крылом. Так ей нужно речного покоя И заката над русским селом. Все ей важно: туман от оврага, Чистой речки серебряный альт 'И медлительность козьего шага Через красный вечерний асфальт. Желтый цвет череды над протокой. И дорога с гусиной травой. С мокрой цепью колодец глубокий. Узкий мостик. Да хвощ полевой. И струя, что скользит вдоль уключин. И смолистый затесанный брус. И дробины лесных земляничин, Чуть шершавых и горьких на вкус. Здесь плотвичку течение мечет, Травы ходят плетьми в глубине. Моет Луговка глину, лепечет, Белый камешек светит на дне. Дожди и травы так мертво летели... Пусть хоть заплачут! Хоть заговорят! И притерпелась я ко всем потерям. Таким безмерным. Но они болят. Судьба, судьба, тебе неужто мало? Зачем опять дано тебе отнять? А я отца так трудно потеряла, Как не дай бог кому еще терять. И память, память! Даже в день веселый — Подвздошной болью, Раной полостной. Болят могилы за рекою Олой. За черно-белой. Дикой. Ледяной. ♦ 7. Сибирские огни № 4.