Сибирские огни, 1974, №4

Он потянулся к туфлям, ж гмужик опередил его и бросил туфель в воду. Алексей схватил мужика за руки, а он, словно того и ждал, с оскорбительной легкостью отряхнулся, и Алексей снова ощутил его же­ лезную, поршневую силу. — Обегай, опохмелиться принеси,— потребовал мужик,— а то вто­ рую кину. — Сам нырнешь за ними. — Тащи баночку! — Он стоял с занесенной рукой.— Тебе что по­ слаще, а мне горькую неси. — Магазин не скоро откроется.— Алексей закурил, теперь и его ру­ ки дрожали. — Зачем магазин?! От нее тащи! — Он кивнул на стожок, за кото­ рым спала Тоня.— Антонина без вина не ходит,— объявил он с оттенком уважительности.— Поднесешь тихарем баночку, я нырну, достану... А? — Он бросил и второй туфель, но легонько, под берег, чтобы не долго до­ ставать.— Кулачки сховай! — посоветовал он, видя, что Алексей напряг­ ся.— Обломишь, а тебе еще жить... Пришлось стиснуть руки на груди, чтобы умерить дрожь от нахлы­ нувшего стыда, от бессилия, от сознания, что их с Тоней подстерег кто-то и уже принялся мазать грязью все святое для Алексея. Туман ушел, утренний свет жестко, трезво обнажил пойму. — Туда не ходи! — Алексей уловил опасливое, нерешительное дви­ жение мужика.— Только попробуй, убью! — Ты сроду не убивал и не убьешь,— сказал мужик,— Я тебя доб­ ром просил, ты не захотел... Он двинулся к стожку. Алексей налетел сзади, рванул за плечи и почувствовал, что чугунное тело мужика обмякло. Алексей выглянул из-за его плеча; придерживая рукой велосипед, к ним шла Тоня. Она приблизилась с угрюмым спокойствием и ударила мужика по лицу. — Чего в воду бросил? — спросила строго. — Туфли. — Достань. Человеку на работу. — Пусть убирается,— сказал Алексей.— Сам найду. Она словно не услышала Алексея, шагнула к мужику, и тот попятил­ ся с необидчивой улыбкой. Ты меня не доводи, — сказала Тоня, и Алексей поразился, каким недобрым может быть ее голос. — Я не шутки шучу: давай! Мужик отвернулся, сбросил сандалии, через голову стянул рубаху, открыв белую, худую, с сиротливой цепочкой позвонков спину. Бросил рубаху в траву и взялся за пояс. — Еще чего! — прикрикнула Тоня.— На срам твой смотреть! — Я в исподнем,— неуверенно попросил мужик. — В портках давай! Обсохнешь. Он затянул пояс, повел плечами и безропотно побрел к воде, ров­ ным шагом, будто не замечая, когда вода коснулась ступней, поднялась до колен, до груди. Алексей искал на лице Тони следов огорчения и растерянности, а видел только упорство и равнодушие к нему, к самому его присутствию, и еще жестокий, хозяйский интерес к ныряющему в озерце мужику. — Ты слыхала наш разговор? — Он виновато улыбнулся: мол, пу­ стяки, не огорчайся чужой болтовней. — А и не слыхала бы, все наперед сама знаю. У Тимофея, одна пес­ ня, он меня похвалить умеет. — Мало ли чего люди наплетут. Тоня повела головой, будто платок, повязанный по-дорожному тес­ но, давил шею. Она подняла, наконец, глаза, на Алексея. Смотрела, недо­ умевая, сожалея о чем-то.