Сибирские огни, 1974, №4

ки, пы, и и ым цы, ки, ен- л с бе­ ки, ■ть, :ам [ТЬ. на ми, ка- ы- ки ел пе­ ка- тал во- их ,на, той де­ ла, юй, шя, и с л в После полуденной площади в магазине его обступили сумерки. Свет входил в дверь, как и люди, боком, в щель, скользнув по вытертой дверной жести. Два окна заколочены наглухо, застроены полками, два других запечатаны ставнями. У прилавка что-то по мелочам набирали старухи; Алексей стоял, спиной и руками упираясь в длинный прилавок. Хорошо в прохладе, в сумеречном спокойствии, среди запаха печеного хлеба и мазутно-темного масла, налитого в бочку. — С баржи? — спросила продавщица, отпустив старух. — У нас не баржа, плавучая лаборатория. Дом на воде. — Пароход свой, что ли? Она прошла за прилавком, нагнулась, потом выпрямилась и попала в полосу света. Лицо с широко поставленными глазами, чувственное, будто сердитое на мелочность магазинного быта, и строгая небрежность взгляда поразили Алексея. — Нас катер на буксире привел. — А говорит, не баржа! Баржа, да еще не самоходная,— выговари­ вала ему женщина, не глядя, повернувшись боком, так, что он увидел ее в профиль, с приоткрытым, коралловым ртом, чуть срезанным носом и зеленоватым свечением глаза, которому, кажется, все равно, на что смотреть — на Алексея или на полку с хозяйственным мылом, банками повидла и уксусной эссенцией. Она сняла с полки бутылку водки. — Одну? — Мне джем и сигареты с фильтром,— сказал Алексей. ’ Она остановилась, будто накололась обо что-то ногой,-^Алексей слышал, как она шлепает босиком за прилавком,—и приблизилась, упи­ раясь животом в прилавок. Может, они так и расстались бы; Алексей приготовил трешку, ей оставалось только протянуть руку к полке. Но в магазин вошла1женщи­ на, за ней, скрипя протезом, поднялся на крыльцо инвалид, подкатил мотоцикл, нагнав пыли, из пыли вынырнули двое «марсиан» в кирзовых сапогах и белых шлемах,— появление этих людей с безгласной, оцепе­ невшей в зное площади казалось чудом. Продавщица заработала быст­ ро, посматривая на Алексея, дожидаясь, что он не утерпит, засКандалит, почему она обслужила вперед других. — А вы смирный! — Она выбралась из-за прилавка, прошла босо­ ногая к двери, небрежно распахнула ее и подперла ящиком.— Ослеп­ нешь с вами в темноте. Алексей был пойман в капкан света, схвачен зорким взглядом жен­ щины, неспокойным чувством их обоюдной отделенности от деревни. — Мне торопиться некуда. У вас хорошо. Женщина обвела неверящим взглядом стены и полки. — Чего тут хорошего?! — Она отодвинула ящик, а двери не трону­ ла, и без того дверь заскрипит и повлачится обратно к стертому порогу. — Прохладно у вас. — Прилетай зимой, еще и померзнешь. В валенках ноги околевают. Она заговорила с ним просто, грубовато, без скрытого интереса. Сейчас она снимет с полки банку джема и пачку сигарет, даст ему сда­ чу с трешки и закроет магазин на обед. Но она задержалась взглядом на его разъехавшейся выше пояса ковбойке, на проглянувшем голом животе. — Что же тебе пуговок никто не пришьет?! — Значит, некому. — Неужто сам не пришьешь? Он смутился под ее взглядом: быстрым, ощупывающим, не оставля­ ющим и лоскута, закрытого от нее. — Вот, джинсы: сам кроил и шил сам.— Ничего другого Алексей в*