Сибирские огни, 1974, №4

вались бесчисленные разрешения, что при тогдашнем взяточничестве представлялось бездонным кладезем для обогащения чинов­ ничества. Сами чиновники, запрещая сво­ бодную хлебную торговлю, торговали соб­ ственным хлебом по завышенным ценам. Эти спекуляции доводили население до крайности: в 1814— 1817 гг. население На- рымского и Туруханского уездов, в полном смысле слова, голодало. Среди нерусского населения отмечались даж е случаи людоед­ ства. По одной только Иркутской губернии незаконная торговля хлебом доставляла чи­ новничеству в год 910 тысяч рублей чистой прибыли. Население и казна обкрадывались не только хищениями, но и преступной бесхо­ зяйственностью. Проводя ревизию, Сперан­ ский встретил нарушения и преступления, которым не было конца. Только по Иркут­ ской губернии новым генерал-губернатором было отдано под суд 120 чиновников, иск­ лючая волостных начальников и прочих не­ значительных должностных лиц. Сама по себе ревизионная деятельность чрезвычайно тяготила Сперанского. Огромный объем жа'- лоб и дел по раскрытию злоупотреблений продиктовал ему необходимость отказать­ ся от многих формальностей. Ж алоб было так много, что Сперанский вообще исклю­ чил слово «взятки» из официального лекси­ кона. Кроме особых случаев, он, разбирая жалобы, обращал их в обыкновенные иски и тут же приказывал удовлетворить оби­ женного. Н аказать всех было невозможно. Вот почему в одном из писем пензенскому помещику Столыпину Сперанский писал: «Все письма мои к Вам должны были бы содержать одну историю моих страданий. Я стою между законом и совестью. По сове­ сти я никого бы не обвинил, кроме тех, кои попускали злоупотребления». И далее: «Впрочем предать суду двести человек ни­ когда не поздно; но я на сие не могу ре­ шиться... не испытав всех средств, чтобы согласить закон с совестью». В этих словах весь Сперанский. Всю свою жизнь он посвя­ тил, чтобы сделать более совершенным го­ сударственное устройство России и с высо­ ты занимаемого положения ему казалось, что цель близка. Но потребовалось окунуть­ ся с головой в дела местного управления, чтобы с новой силой убедиться, что страна нуждается не в частных исправлениях. Можно было отдать под суд одних чинов­ ников, заменив их другими, но злоупотреб­ ления от такой перестановки не прекратят­ ся. Да и заменить их было некем. Вывод на­ прашивался один — нужны реформы. «Все меры надзора и исправления,— писал Спе­ ранский,— не цмеют и не смогут иметь ино­ го действия, кроме временного, или, так сказать^ личного. Они могут приостановить ЗЛО, но не могут истребить его в корне. К сему нужны другие способы, коих твердое постановление зависит не от местного, а от высшего начальства». Прежде всего предстояло преобразовать всю систему сибирской торговли, посколь­ ку, по мнению Сперанского, она являлась движущим началом сибирской экономики. Он отчетливо представлял, что поощрение частной торговли способствует развитию то­ варно-денежных отношений. В торговле так же, как и в просвещении, считал он, залож е­ ны семена народной свободы. В ноябре 1819 года Сперанским были из­ даны «Подтвердительные правила о свобо­ де внутренней торговли», согласно которым были запрещены все виды ограничений на торговые сделки, отменялись так называе­ мая «запретительная система» и все виды монополий. Однако ранее существовавшие ограничения настолько укоренились, что ВО' многих случаях требовалось дополнитель­ ное вмешательство, чтобы распространить влияние этих правил на все конкретные случаи. Предлагалось ограничить торговлю с инородцами под тем предлогом, что при свободной торговле невозможно «усмотреть, соблюдается ли определенное в законе за­ прещение ввозить к инородцам горячие на­ питки». Высказывалось мнение, что купцы, «обманывают инородцев, пользуясь их не­ знанием цены вещей, продаваемых или про­ мениваемых». В ответ на последнее Спе­ ранский писал: «Ограничения в торговле с инородцами могли быть допускаемы преж ­ де, но не ныне, когда число торгующих уже немалое, и, следовательно, есть соревнова­ ние». Он не отрицал возможности мошенни­ чества со стороны купечества, но злоупотреб­ ления чиновничества в условиях «запрети­ тельной системы» были не меньшими. Введение свободной торговли, по мысли Сперанского, должно было способствовать развитию производства зерна, в котором Си­ бирь испытывала острый недостаток даж е в те годы, когда урожаи были особенно высо­ кими. Сказывалась незаинтересованность крестьян в увеличении производства, ибо они обязаны были сдавать свою продукцию по заниженным ценам в казну (а чаще все­ го — под видом казны хлеб скупали чинов­ ники). Таким образом, крестьяне подверга­ лись скрытой эксплуатации явно крепостни­ ческого характера. В этих условиях прину­ дительные меры, направленные на расшире­ ние запашки, как правило, не давали поло­ жительных результатов и развитие земле­ делия шло крайне медленно. Крестьянство лишалось дополнительных средств на улуч­ шение своего хозяйства. Единственным спо­ собом исправить земледелие было стремле­ ние повысить доходы крестьян, разрешив им свободную торговлю хлебом. Буржуазный характер данного преобра­ зования Сперанского подтверждается сле­ дующим примером: в марте 1820 года ир­ кутский исправник жалуется ему на «упор­ ство крестьян, которые выдерживали цены». В ответ на это Сперанский писал: «Я вижу, что Вы еще не совсем вошли в истинный смысл свободного хлебного торга. Винить крестьян, что они, имея хлеб, не хотят его продавать несходными для них ценами, есть то же, что винить купца, что он желает сколь можно дорож е продать свои товары. Тут нет упорства, а просто расчет, в коем каждый свободен». Уже в 1820 году стало очевидно, что от­ мена монополии на хлебную торговлю дала положительные результаты. Все казенные потребности были удовлетворены за счет