Сибирские огни, 1974, №4

— Хватит, насиделся! Ходи по земле! Когда они выбрались из толпы и пошли по улице, отец пальцами расчесал бороду и с прищуркой глянул на дядю Леонтия. — Думаю, ты, Леонтий Никанорович, к этим эво-лю-циям руку приложил, а? -— Из каких же наблюдений такой вывод? — Очень даже просто: листочки, да и буквы на них — того же, од­ нако, размеру, что мне читать давал. Дядя Леонтий в ответ только передернул козырек кепки. Так молча и пошли в город. Будто ничего и не произошло, будто не было ни аэроплана, ни полета. Кир обиделся. Как это отец и дядя Леонтий могут после случивше­ гося говорить о чем-то другом или молчать? Ну и ладно! Зато он, когда вырастет, тоже сядет в аэроплан и понесется до самого неба. Пусть тогда батька попробует добросить до него шапку. П я т о е . ...Жаркая, раскаленная Царская улица. По ней валом катится пот­ ная, орущая толпа, перемешались черные сюртуки купцов, раз­ ноцветные шляпы и платья барынь, шелковые рубахи мордастых при­ казчиков, зеленые и синие мундиры чиновников. Все нарядились, как в гости, но наряды покрыты серым слоем пыли, а по распаренным лицам сползают мутные ручейки. Впереди несколько дюжих замундиренных бородатиков несут портреты царя и царицы и большую икону. Враз­ нобой и разноголосо вся толпа истошно, как пьяная, вопит: ...Царствуй на славу, Царь православный, Царствуй на страх врагам!.. А сразу за портретами и иконой несли на плечах щупленького мо­ лодого солдатика. Тот, растерявшийся от такого почета, старался рас­ тягивать рот в улыбку, но это у него никак не выходило, а получалась кривая рожа. ...На тротуаре, пропуская мимо себя кричащую толпу, стоят хму­ рый трезвый отец, мать в розовой кофточке с торчащими складками на плечах и по груди, Кир и дядя Леонтий, как всегда чисто выбритый, в неизменной косовортке с белыми пуговками. Он, сделав щелочкой глаз, резко,— как поленья рубит,— говорит отцу: — Вся эта чертовня, Архип Иванович, не крестный ход, а ма-ни- фес-тация. Черносотенцы созвали. За веру, царя и отечество — бей гер­ манцев. Только угар этот ненадолго. Отец, вроде, и слушал, что говорил дядя Леонтий, но сам кого-то искал глазами в толпе. Потом вдруг ткнул пальцем в проходивших: — Так и есть! Вишь, промеж двух барынек свое брюхо втиснул. — Хомутов? А где же ему и быть, как не с ними сейчас? — дядя Леонтий стрельнул глазом в отца: — Вот так-то, Архип Иванович. Р а з­ бираешься? Отец в ответ буркнул в бороду: ' — Пробую. П о с л е д н е е . ...Вскоре, так же, как тогда, на Царской улице, они стояли вчетве­ ром. Только не на тротуаре, а на песчаном обском берегу невдалеке от сходней на большую баржу. И солнце не палило. Пасмурные тучи низ­ ко нависли над мутной Обью. Кругом теснились мужики и бабы, никто не таскал ящиков и мешков, и сходни не скрипели под тяжелыми шага