Сибирские огни, 1974, №3

ам. лябы. Может, врет, чтобы нас не расстраивать. Что же они там делают? ть Если, действительно, до сих пор нет труб, то на подсобных они сидеть м- не будут и куда-нибудь уж е укатили. Небось, в отряд к Шмидову пода­ лись. Там сейчас работы всем хватит. Готовят дюкер. Будут протаски- ьц вать две нитки». у« а- 11 тг Завтра в Ленинград возвращается Лева Вишневский, а Лозневой в так и не поговорил с ним. Как ж е все будет дальше? Тогда, в первую их встречу в Ивделе, он увидел Леву, натянутого, как струну, с обостри­ ло вшимся носом, торчащим из-под широких черных очков, с бледной на а, худых скулах кожей, и принял прямой, отчаянный Левин взгляд, протя­ нул ему руку и начал подчеркнуто сухо говорить о делах. — Лозневой дал понять Вишневскому, что отныне между ними никог­ да не будет тех отношений, какие были раньше, никогда. Лозневой зна- ы{ ет, что глупо, старомодно ревновать. И все же он ничего не мог лоде- в лать с собою. Как только он вспоминал о Леве и Рае, его с ног до головы т, окатывал горячий туман и он переставал понимать себя. Туман прохо- е- дил, но легче не становилось. В деловом разговоре Лозневой сразу ог- кс странил Вишневского от себя на то расстояние, с которого ему будет ас честнее и легче начать их главный разговор. Он знал, что от этого раз- ь- говора почти ничего не зависит, сам решительно ничего не может изме­ е нить в том, что случилось, и все же разговор нужен, необходим, лото- т му что, кроме их троих, есть еще и — дети. Сторона, ни в чем неповин­ о' ная, непричастная к их разладу. И ее-то они должны оградить... д Лева понимал, что в разговоре о детях, их детях, он не имеет права ни предлагать что-либо, ни советовать. Поэтому, когда Лозневой спро­ у сил у него, что он думает о детях, Лева ответил: т" — Как решит мать, так и будет. ^ Он так и сказал «мать», а не «Рая», потому что боялся ранить этим м' именем Лозневого. И все же Олега Ивановича обидел его ответ, то — А меня в расчет вы уже не берете? Темные Левины зрачки вздрогнули за стеклами очков, и он распря- ip^ мил свои сутулые плечи. я. — Сказал потому, что право выбора, с кем жить детям, остается й за их матерью... и за самими детьми. ба Лева уж е овладел собою и произнес фразу четко, экономно, как он о’ умел это делать во всех деловых разговорах. — Уже и права зн аете !— взорвало Лозневого.— Все порешили. Лева промолчал, но глаз не отвел. Очки его блестели дерзко, да и в' сам он весь напружинился, готовый ко всему. Лозневой с минуту смотрел прямо в лицо Вишневскому, потом опу­ стил голову. Он не пожалел, что разговор начался так круто. «Мы не лк на дипломатическом рауте. Пусть знает». Олег Иванович чувствовал, тс как где-то в самой глубине его существа вскипает обжигающая обида ч и злоба на этого человека. То, что копилось в нем эти месяцы, в чем он ке не хотел себе признаться и что постоянно прочь гнал от себя, теперь я., вдруг рванулось наружу, обступило его со всех сторон. Лозневой удер- кс жал себя на месте, хотя готов был каждую минуту сорваться со стула. , - Свинцом наливались ноги и руки, прижало к креслу, словно он испыты- и вал перегрузки, какие бывают при взлете самолета, но жаркий туман | уже проходил. Он стал различать предметы: сначала тупой, закруглен­ е ный угол стола, потом шкаф, забитый папками и кипами чертежей, и, наконец, выплыло острое напряженное лицо Левы. Он сидел на стуле