Сибирские огни, 1974, №3

Так о чем же рассказывается в «Пер Гюн- те»? О том, чтобы человек осуществлял ту миссию, которая на него возложена, и по­ стоянно и неуклонно преодолевал преграды и препятствия, которые мешают достижению цели. При всяких условиях! После всех этих размышлений и обсужде­ ний определился план литературной компо­ зиции. Каждой сцене соответствовала музы­ ка: она либо предшествовала сцене, напри­ мер, сюита, исполняемая перед началом, ли­ бо заключала предыдущую и как бы явля­ лась вступлением к следующей сцене. Номе­ ра музыкальные и словесные так тесно соче­ тались, что невозможно было их разорвать, отделить друг от друга. Поэма вынуждала нас переводить некото­ рые сцены в монологическую форму переска­ за содержания, т. е. заставляла в какой-то степени принимать Перу на1себя роль «вест­ ника» о событиях, происшедших, так ска­ зать, «за кулисами». Я должен был расска­ зать слушателям ясно и точно сюжет. Этим определялось и мое поведение в качестве «вестника». Вот один пример. Пер плывет на парохо­ де. Начинается непогода, шторм приводит к катастрофе. Все это сообщает сам Пер, как бы находясь на палубе: А здорово Качнуло наш к о р абл ь, и ветер взвы л, И взб у н то вал ось м оре... Что ж? Вперед! К верш и н ам сл авы см елого Пер Гюнта! П усть ветер воет и буш у ет б ур я — У венчан б у дет П ер, к а к ц ар ь, судьбой! С последним словом взрывается музыка «Бури» Грига. Пер опускается на стул и за­ мирает... Музыка идет к концу. С последни­ ми тактами Пер, сидевший без движения, по­ ложив голову на руки, начинает приходить в себя и, словно в бреду, произносит первые слова монолога: Вперед или н аза д — и все ни с м еста. Внутри и вн е все т ак ж е у зк о , тесно, С ъ ед ает р ж а ж ел езо , врем я — силы ... Слиянность текста и музыки способствует выявлению «сквозной линии», которую все время нужно было четко вести... Репетировали мы довольно долго. Нам хо­ телось, чтобы исполнительница роли ^Соль­ вейг не только «читала» литературный мате­ риал, но и пела те песни, которые ей поло­ жены по композиции. Мы нашли такую ис­ полнительницу. Ею стала, ныне покойная, народная артистка РСФСР Александра Анд­ реевна Халилеева, которая была не только прекрасной певицей, но и одаренной драма­ тической актрисой. Что касается Пера и его арии, которую он исполняет в третьей части, то мизансцена строилась так, что нельзя было определить, поет ли сам Гайдаров или настоящий певец — Соломяк. Если же нельзя было избежать условности и как-то затушевать ее, то она открыто обнажалась перед зрителем, напри­ мер, в танце Анитры (Л. Я- Дубицкая). Акт­ риса не танцевала, а лишь меняла позы в тех или иных музыкальных «кусках» роли. В основном репетиции проходили с испол­ нительницей роли Сольвейг. Тут все было поедоставлено Гзовской, которая в свое вре­ мя работала с оперными певцами студии К. С. Станиславского, а также с баритоном Г. А. Баклановым над партией Демона, над партией Елизаветы в «Тангейзере» с К- Г. Держинской и с другими. В Халилеевой-Сольвейг «открыла» Гзов- ская необычайную прозрачность и чистоту норвежской девушки, что явно подчеркива­ лось и великолепной музыкой Грига. Соль­ вейг как бы олицетворяла собой предан­ ность, веру, любовь. Да, такая Сольвейг могла стать высшим и мудрым судьей бес­ путного фантазера Пера! С остальными исполнителями работал я. Мне нужно было подчеркнуть перелом в жиз­ ни Пера после посещения им пещеры Довр- ского деда и встречи с Кривой. Именно тут Пер, так сказать, «уходит» от Сольвейг, от моральной чистоты и идеалов, в свои да­ лекие странствия по извилистым и не всегда правильным путям, чтобы впоследствии, к концу своей жизни, вновь вернуться к Соль­ вейг и обрести подлинный и достойный по­ кой... Сценическая площадка была ничтожно ма­ ла, на ней едва умещался даже оркестр. А тут еще прибавились актеры, почти десять человек, и у каждого—хоть и простые, но все же мизансцены! Где же все это разме­ стить? Решили нарастить эстрадную площад­ ку приблизительно на один метр, для этого- пришлось отодвинуть ряды стульев. И все же первый ряд оказался почти впритык с эстрадой. Исполнителям приходилось пере­ двигаться только бочком. Премьера, состоявшаяся 22 февраля 1942 года, прошла с большим успехом. Так впер­ вые в Новосибирске увидела свет неодно­ кратно повторявшаяся впоследствии в Ле­ нинграде, любимая мною и до нынешнего, дня работа. По поводу «Пер Гюнта» часто приходили пис! ма слушателей. Вот кусочек из одного такого письма, датированного 7 сентября: «...Я несколько раз читала «Пер Гюнта», но только сейчас он стал для меня живым, теплым, этот вечно непоседливый человек, ищущий себя на Земле... Вместе с коллекти­ вом филармонии вы создали такое незабыва- емое,* прекрасное произведение искусства, такое яркое, волнующее, что хочется еще и еще раз слушать его. Спасибо!» Теперь— о «Травиате». Почему заинтересовала нас постановка этой оперы? Первая причина заключалась в том, что еще крепко жила в нашей памяти постанов­ ка В. Э. Мейерхольдом «Дамы с камелия­ ми». С той поры прошло почти полтора де­ сятка лет, но некоторые сцены помнились мне так живо и ясно, будто я смотрел спек­ такль только вчера. Я почти физически ощу­ щал всю беспредельную увлеченность и лю­ бовь, всю гениальную фантазию, которые Всеволод Эмильевич вложил в свою поста­ новку, ставшую как бы его лебединой пес­ ней. Вторым нашим побуждением было отсут­ ствие тогда оперного театра в Новосибирс­ ке. Решение поставить оперу хотя бы в кон­ цертном исполнении было поддержано фи­ лармонией. Конечно же, сразу возникли воп-