Сибирские огни, 1974, №3

сал, что, однако, не дает нам права обойти молчанием его плодотворную деятельность в Сибири. В. Трушкии убедительно доказал, что все наиболее ценное в творчестве рус­ ского писателя трудной судьбы принадле­ жит, в конечном счете, русскому народу и должно быть принято на вооружение, т. е. осмыслено и переиздано, как переизданы дыне произведения Бунина и Куприна, Шмелева и Чирикова, Теффи, Гусева-Орен- бургского и других писателей-эмигрантов, активно и талантливо участвовавших в ли­ тературном процессе предреволюционных лет. Обычно в монографиях о Ф. Гладкове до­ вольно глухо говорят о сибирском периоде его творчества. В книге В. Трушкина произ­ ведения Гладкова, созданные, в Сибири и о людях Сибири, нашли подобающее им ме­ сто в ходе раскрытия смысла литературных событий в крае; одновременно обогатилось и наше представление о начальном творче­ ском пути известного советского писателя. В связи с тем, что обнаружен рукописный сборник «Елань», в котором принимали уча­ стие В. В. Куйбышев и другие ссыльные большевики, начинает все более отчетливо вырисовываться фигура Д. Глушкова-Оле- рона, талантливого поэта и переводчика, инициатора и редактора этого сборника, ко­ торый выходил, как выяснилось, не однаж­ ды. Если к этому добавить стихотворные фельетоны Олерона, время от времени по­ являвшиеся в сибирской периодике, и его замечательные «Олимпийские сонеты», уви­ девшие свет посмертно, с их высокой поэ­ тической культурой и революционной на­ правленностью, то станет ясно — заполнена еще одна примечательная неизвестная.стра­ ница в литературной истории Сибири. Автор исследования стремится к объек­ тивному изучению явлений литературы без изъятий и умалчиваний. Это относится и к деятельности Г. Н. Потанина в Томске, и к журналу областников последнего периода «Сибирские записки» В. М. Крутовского в Красноярске, и к творчеству Г. Д. Гребенщи­ кова в Барнауле, и к другим важным явле­ ниям в литературной жизни Сибири со все­ ми их сложностями и противоречиями. Эта особенность делает книгу В. Трушкина еще более ценной и содержательной, в полной мере отвечающей потребностям времени, ибо, помимо всего прочего, с фактами в ру­ ках исследователь опровергает всякого ро­ да умозаключения зарубежных «специали­ стов» по нашей истории. Большую и полезную работу проделал В. Трушкин, в некоторых случаях он шел буквально по целине. Тем не менее следует сказать, что книга В. Трушкина'— лишь на­ чальные шаги по созданию той истории ли­ тературы Сибири, какую надобно написать. Его реальный вклад в эту еще не написан­ ную историю и его опыт должны быть не­ пременно учтены. Поэтому критические за­ мечания, не претендующие на бесспорность, продиктованы желанием извлечь необходи­ мые уроки, вытекающие из столь обширно­ го литературоведческого труда. Смущает, например, расположение всего огромного материала книги, ее композиция, принятая периодизация внутри взятого от­ резка времени, необычайно насыщенного со­ бытиями. В сущности, автор отказался от хронологического принципа, он изучает жизнь литературы по городам, так сказать, по «культурным гнездам». Первая — третья главы — Томск, глава пятая — Омск, ше­ стая — Барнаул, несколько последних глав — Иркутск. Невольно возникает ощу­ щение, что автор движется то по одному кругу, то по другому; внутри каждого кру­ га выделяется нечто наиболее приметное — журнал, альманах, сборник или монографи­ чески представленное творчество писателя, жившего в том или ином городе, а вот об­ щую динамику развития литературных со­ бытий уловить трудно, да и сами причины тех или иных событий если не исчезают, то в значительной мере затушевываются. В кратком предисловии автор характеризует общественно - политическую обстановку в- стране в 1900— 1917 годах, но в последую­ щем анализе литературы акцента на резкие перепады в жизни общества — революция, реакция, новый общественный подъем, вой­ на — почти что не делает, да и само нача­ ло исследования литературы с 1900 года ни­ как не мотивировано. Но если соотнесение с общественными со­ бытиями в книге все-таки так или иначе есть, то связь литературы Сибири с обще­ русской литературой отсутствует, пожалуй, полностью. В сравнительно небольшой седь­ мой главке, в которой специально выясня­ ется «роль и место «молодой сибирской ли­ тературы» в общерусском литературном процессе», все дело сводится к тому, что- «сдержанно-суровая и мужественно-правди­ вая художественная проза сибирских лите­ раторов усваивала критические начала в русской литературе, укрепляла позиции кри­ тического реализма», «не утрачивала пер­ спективы, не впадала в отчаяние», что целый ряд произведений сибирских писателей пе­ чатался в журналах центра «рядом с про­ изведениями первоклассных общепризнан­ ных художников слова», а их книги изда­ вались в Петрограде и в Москве. Все это выглядело бы очень хорошо, если бы опира­ лось на конкретное сопоставление с произ­ ведениями общерусской литературы, частью которой и была «молодая сибирская литера­ тура». А критические начала осваивались, как известно, по-разному и имели различ­ ные тенденции. Да, в книге сказано, что А. М. Горький много сделал для плодотвор­ ного развития литературы Сибири, многие писатели-сибиряки той поры потянулись к Горькому, но не все безоговорочно за ним шли. Вероятно, большая сосредоточенность на сопоставимом анализе позволила бы глубже и доказательней раскрыть общее и специфическое в литературе Сибири. В книге много описаний. Перечислитель­ ная интонация местами захлестывает чита­ теля. При характеристике какого-либо пе­ риодического издания идут целые списки сотрудников, называются десятки статей, перечисляются темы опубликованных про- изведенйй. В монографических очерках о пи-