Сибирские огни, 1974, №2

СЛОВО ПРОЩАНИЯ 3 октября 1973 г. умер Геннадий Львович Поспелов. Ушел от нас большой ученый- геолог, страстный публицист, неутомимый общественный деятель, многолетний и ак­ тивный член редколлегии «Сибирских огней». Ушел человек исключительной д об ро ­ ты, всю жизнь отдававший себя людям. Геннадий Львович долго и тяжело болел. И мы знали, что болезнь его неизлечи­ ма, но все же надеялись и верили, что она не одолеет его. Эту веру внушал нам сам Геннадий Львович. Всегда спокойный, жизнерадостный, приветливый, он и в больнице работал, читал диссертации своих учеников и последователей, правил корректуру сво­ ей книги, вел деловую переписку, встречался со многими людьми. И ка его поблед­ невшем лице всегда можно было видеть широкую, д обрую улыбку, которую забыть невозможно! Светлый человек — иначе о нем не скажешь. Человек, от которого всем его друзьям и близким было тепло, который умел неторопливо объяснить то, что казалось запутанным и неразрешимым, который заражал окружающих своей волей к жизни. Геннадия Львовича трудно было представить в состоянии гнева. А между тем он умел быть и суровым, и требовательным. Его скромность не была выражением той мягкотелости и поспешной уступчивости, которые свойственны слабым натурам. На­ против, он был бескомпромиссен как ученый и проявлял нетерпимость ко всему, что мешает людям жить творчески и достойно. Сильный, надежный человек, он в то же время никогда не. проявлял той напори­ стости в самопродвижении, которая свойственна некоторым деятелям от науки. Его научные идеи, энергия его мысли, одержимость поиском нового — вот что привлека­ ло в нем людей. И всем он раздавал себя е неограниченной щедростью. Бывая у него в больнице, я не раз говорил ему, что сейчас, когда он не совсем здоров, нужно, наверное, отложить в сторону работы других и целиком сосредото­ читься на своих собственных трудах. — Да, вы правы, — отвечал он раздумчиво. — Я так и сделаю. М не вот только надо просмотреть тут кое-что. Это не терпит отлагательства. И тогда уж... И, конечно же, он снова рецензировал, консультировал и помогал всем, кто в нем нуждался. Нет сомнений, что он видел смысл и содержание своей жизни в этой передаче идей и знаний другим, в формировании единомышленников, в собирании сип вокруг того, что он считал плодотворным и перспективным в науке. Несмотря на продолжительный недуг, смерть Геннадия Львовича оказалась нео­ жиданной для всех нас: ведь ему лишь недавно перевалило за 60, он совсем не похо­ дил на старого человека и был по-моподому полон сип, замыслов, планов. А втор б о ­ лее 120 научных работ, он со все возрастающей энергией разрабатывал теоретиче­ ские основы поиска рудных месторождений, занимался вопросами моделирования геологических процессов, изучал их физико-химическую сущность. Его переполняли идеи, он ощущ ал себя как бы на рубеже нового этапа исследований. И просто невы­ носимо думать сейчас о том, что смерть погасила его сознание в расцвете творческих возможностей, что теперь уже неподвижно стоят в его шкафах многочисленные пап­ ки с наметками, шифрами, набросками к будущим трудам... Геннадию Львовичу всегда было радостно среди молодых. И он охотно выступал перед ними, делясь всем тем, что его волновало. Однажды летним вечером состоялась его встреча с группой молодежи на берегу Обского моря. Слушатели сидели возле костра, который как бы отделял их от насту­ пающей темноты. Над ними все ярче разгорались звездф, а щеки время от времени обвевал ветерок. И в этой обстановке как-то особенно остро воспринимались слова профессора Поспелова, рассказывавшего о Земле. Человек вырвался в космос, послал автоматические станции на далекие плане­ ты, но еще плохо знает Землю, на которой живет, — говорил Геннадий Львович. — Представления человека о нашей планете ограничиваются верхним слоем земной коры. А что дальше! О б этом есть только косвенные сведения, гипотезы ученых, которые \