Сибирские огни, 1974, №2

СЛЕДСТВИЕМ УСТАНОВЛЕНО 109 нужное привез. Ему говорят: «Надо было в санях ехать, теплее»... А он: «Юрка же без укола сознание от боли потерял. Верхом-то быстрей». Понял? — Резкин посмотрел в окно, помолчал и опять повернулся к Ан­ тону. — И друзьями особыми мы с ним никогда не были. Учились в од­ ном классе, и только. Он меня всегда шалопаем считал, а вот пожалел ведь... — Столбов самому мне жизнь спас, — признался Антон. •=— Выходит, это правда? — удивился Резкин. — А я вчера услышал от ребят, спрашиваю Витьку, он говорит: «Врут все». Антон понял, что неспроста Резкин завел разговор о Столбове, и с недобрым предчувствием сказал: — Говори, Юра, откровенно. Что еще вчера услышал? Резкин какое-то время колебался, словно решал, стоит ли идти на откровенность, но все-таки решился и скороговоркой выпалил: — Проня Витьке какой-то ключ примазывает. Ты, наверное, уже знаешь об этом. Только прошу тебя как человека: не верь Проне. Паску­ да Проня, самая последняя! Понимаешь, елки с палками, не может Вить­ ка такое сделать'. Г.олову даю на отсечение, — А Проня? — вдруг спросил Антон. Резкин посмотрел так, будто Антон только что сделал необычайно интересное открытие. — Зорькин Проню бы соплей перешиб. Да и трус Проня несусвет­ ный. Подопьет когда, духарится, а так — мелкий пакостник. Вот злопа­ мятный он, паскуда, это точно. Сколько времени прошло, как Витька со­ патку ему начистил, а все еще помнит. Ты, елки с палками, если хочешь у Прони правду узнать, припугни его покрепче — сразу сопли распус­ тит. Только пьяного не трогай. Пьяный он духарной, будет врать до по­ тери сознания. — Зорькину видел? — Да. Косынка похожа, якорьки запомнил. Про туфли ничего не могу сказать. Шесть лет прошло. Может, те, что покупали, может, дру­ гие, не помню. Антон поднялся из-за стола. Резкин тоже встал, посмотрел на Ан­ тона просящим взглядом. — Не дави на Витьку, а? Он знает, что Проня на него мазут льет. Знаешь, как Витьке сейчас туго? Разберись с ним по-человечески. Тут, елки с палками, какая-то дикая нелепость, случайность. Знаешь, как ино­ гда по случайности можно влипнуть. На службе был такой случай. Ко­ мандир роты — потешная такая фамилия: Ныркин — лишил меня на месяц увольнения. А я шалопаистый был. Рванул в самоволку. Подке- росинил с ребятами, подружку, елки с палками, надо искать. На Саха­ лине с этим товаром не густо, а тут, смотрю, на ловца и зверь бежит. Пупырышечка такая каблучками цокает. Пристраиваюсь! куры-гуси, конфеты-пряники, печки-лавочки. Улыбается. Ходим-прогуливаемся, время за полночь: На грех попадается телефон-автомат, номер квар­ тирный командира роты помню, и двушка в кармане есть. Минут де­ сять протяжные гудки в трубке басили. Поднял все-таки командира из теплой постели, слышу: «Алло. Ныркин». «Привет. Дыркин», — и спо­ койненько кладу трубку. «Вот так,— говорю пупырышечке,— начальству надо мстить, культурно и остроумно». В часть вернулся, как надо, опыт был. Все тики-так. А утром ни с того, ни с сего командир требует к себе. Улыбается: «Как дела, Дыркин?» Я — куры-гуси, конфеты-пряники, я не я, и лошадь не моя. Смотрю — хмурится. Ох, и дал же он мне пер­ ца! И не за то, что сон нарушил — мужик с юмором оказался — а за то, что выкручиваться начал. Неделю на губе просидел. А случайность вот какая: пупырышечка-то оказалась родной дочерью командира. Когда я номерок набирал, она рядом стояла. Понял, чем черт шутит, когда бог