Сибирские огни, 1974, №1

ИНАЧЕ НЕЛЬЗЯ 47 а при всей парадной форме. В пестром нарядном платьице, модных туфельках и чулочках-паутинках в крупную клетку, — Зиночка люби­ ла и умела подать свои стройные ножки. Борис посмотрел на свою замасленную робу. Зиночка перехватила его взгляд и весело рассмеялась. — Чего ты скис? Билеты я взяла на второй сеанс. Чего-нибудь соображаю . Ну, конечно же, она соображала. Ей не трудно было соображать. У нее есть цель, простая, ясная. Она ее не скрывает ни от себя, ни от кого другого. И идет прямо к этой цели. И ей все ясно и все понятно. Если ее что и тревожит, то только помехи, мешающие продвигаться по избранному ею пути. А внутреннего разлада с самою собой у нее и быть не может. Самое счастливое состояние!.. Позавидовал... а что, у него цели нет? Посмел бы кто сказать ему такое!.. Так в чем же дело?.. Кто или что мешает ему идти к ней с той же упорной настойчивостью, с какой стремится к своей маленькой цели Зиночка Кунгурцева? Никто не мешает, никто не препятствует. Напротив, все тем и заняты, что спо­ собствуют ему. Только так и может быть, потому что у всех цель одна и та же, общая цель. И если кто и мешает ему, так только он сам. Все время цепляется за какие-то мелочи, которые можно просто обойти. Все и обходят, а он цепляется. Не раз ему говорили и со смешком, и с уко­ ром: «Тебе, Боря, больше всех надо!..» Со смешком, потому что понима­ л и — корысти тут нет никакой, а с укором — не мельтеши под ногами, не отвлекай в работе... Зиночка тронула его за руку. — Д а что с тобой, Боря? — Ничего особенного, ну, просто так, мелкие свои... ну, неприятно­ сти, что ли... — Свои,— подхватила Зиночка,— не чужие, вот и скажи. — Еще на тебя тоску наводить... — Что значит, тоску наводить! Поделишься своей бедой, легче станет. Р азве я тебе не друг? Встревоженная странным состоянием Бориса, Зиночка начисто забыла неоднократные предостережения закадычной подруги Фаечки: «Пуще всего, Зинка, опасайся, когда парень о дружбе треп заведет. «Я тебе друг, ты мне друг». Значит, ничего у него серьезного к тебе нет. А одно на уме: попользоваться и смыться. Нам, девкам, ихняя дружба — во !» — и с сердцем чиркала оттопыренным большим пальцем по горлу, как бы отрезая напрочь голову. . П„ ,м п , Так ведь это про парней вообще, а Боря совсем не такой. Разве от него оберегаться надо?.. Разве от друзей таятся? — продолжала допытываться Зиночка. Конечно, она была права. М о л ч а н и е е г о становилось просто обидным. Но не мог же он рассказывать ей о письме, бросившем тень на отца. И Борис сказал: — С Вальковым повздорили. Когда это? — полюбопытствовала Зиночка. — И до сих пор переживаешь? Вот была нужда! Из-за чего по- вздорили-то? — Д а так, по работе... , Ох уже эти мне мужчины! — с почти театральным ^ пафосом воскликнула З и н о ч к а .-О д н а работа у них на У ^ н Ник^ ои л™ жизни Нет надо за тебя браться всерьез! А то... (Зиночка хотела поозо ровать: «А ’то так и умрешь, не испытав супружеского счастья», но не осмелилась'). А то так и засохнешь на корню! Пошли^ В кино они успели. Хватило времени еще заити в летнее кафе- стекляшку и угостить Зиночку мороженым. Картина Борису понрави