Сибирские огни, 1974, №1

У КНИЖНОЙ п ол к и 175 ж е время знает, что эта женщина — она сама и что нет ей прощенья! Если мы верим, что нынешняя Нина Со- лоделова, говоря чеховскими словами, до последней капли выдавила из себя раба, ме­ щанина, приобретателя, то это потому, что мы видим, как суров, как беспощаден ее суд над собой. И вот встреча с бывшим мужем, которо­ го его вторая, уж е тоже разошедш аяся с ним ж ена называла манекеном (он сам и рассказы вает это), которого въевшееся в кровь, ставшее неосознанной, но твердой жизненной программой паразитическое пот­ ребительство превратило в вечного мальчи­ ка, «большого бородатого ребенка». И уж е нет в душе Нины ни обиды на него, ни бо­ ли за былую любовь. Д а ведь, наверно, и не было любви — за любовь выдало себя то обманное стремление к покою, уюту, примирению со всем, которое потом так страшно отплатило Нине... Сегодняшняя Нина вернулась к себе — той, молодой, что была безжалостной и сво­ бодной. Вернулась, многое испытав, по-на­ стоящему узнав цену внутренней свободы. История нелегкого пути Нины Солоделовой правдива и по-хорошему поучительна, по­ тому что она рассказана художником, знаю ­ щим жизнь и умеющим думать над ней. П. КОСЕНКО. Анатолий Передреев. Возвращение. М., «Сов. Россия», 1972. Ж изнь, дела, впечатления молодого чело­ века, родившегося накануне войны... Так можно коротко определить содерж ание но­ вой книги А. Передреева. Эта книга инте­ ресна типичностью судьбы лирического ге­ роя. Показателен тематический круг стихо­ творений А. Передреева, показательны поэтические разработки тем. Итак, детство, совпавшее с военными и послевоенными годами. Горбушка горчащего хлеба... Заросшего дзота бойницы... На все первобытное небо Кричат беспризорные птицы. (« К а к и е к р а с и в ы е дети...»). Емко. Точно. В четырех строках —- образ трудного детства. Его быт, его игры, мир, который окруж ает детей войны. Д вум я эпи­ тетами — «первобытное» и «беспризорные» — достигается то, что превращ ает рифмо­ ванные строки в поэзию, наполняет их ве­ сомым, большим содержанием. И рядом с такими строфами, рядом с бле­ стящими стихами, полными пронзительной правды («Старуха», «Воспоминание о стар­ шем брате») в первый раздел книги вошло большое количество «дежурного», проход­ ного, вторичного, такого, что ничего уж е к картине военного детства не добавляет и ничего значительного не выявляет в харак­ тере лирического героя, в характере, кото­ рый зарож дался под «лихорадочные залпы зениток». «Я учился писать... Где-то плавились тан­ ки, где-то люди кричали, умирая в огне и дыму...». «Мимо школы — колонны, колон­ ны колыхались рекой и впадали в невиди­ мый фронт...». «Над нами мир раскромсан­ ный и черный...». Подобные строки как р аэ и слабы тем, что написаны о том, что про­ исходило «где-то», и фронт остался для ав ­ тора «невидимым», хотя фронт был всюду,, в каж дом рердце. Вторйчность ощутима и в таких стихо­ творениях сборника, как «Баллада о безно­ гом сапожнике» и «Памятники», при зн а­ комстве с ними сразу ж е находятся лите­ ратурные параллели, а не хватает за серд­ це новизна материала, поэтическое откры­ тие. Стихи о военном детстве, являющиеся от­ правной ТОЧКОЙ М НОГИХ сборников ПОЭТОВ; последнего поколения, кроме описания со­ бытий военного времени, воссоздания кар­ тин войны, запечатленных детской памятью,, должны решать и еще одну важную задачу: намечать истоки лирического характера, ис­ токи судьбы героя. Однако эта задача оста­ нется нерешенной, если мы не увидим х а­ рактер в развитии, в становлении, если мы. не заметим укрепления в нем черт, которые наметились в детстве, либо преодоления ран­ них душевных травм. Ведь простого сооб­ щения, что герой родился накануне войны и учился писать под «грохот канонады», м а­ ло дл я целого раздела поэтического сборни­ ка. Это сообщение могло просто войти в ан­ нотацию, сыграв ту ж е информационную' роль, ибо судьбы поэта и его лирического, героя в основных, решающих чертах — сов­ падают. И еще одно наблюдение подтверждается чтением первого раздела «Возвращения». Молодая поэзия, естественно, стареет, но иногда, к сожалению, быстрее, чем обрета­ ет опыт и мудрость. Д ум ается об этом, ког­ да в стихотворении «Какие хорошие дети» А. Передреев противопоставляет детей вой­ ны и современных ребятишек, и в этом про­ тивопоставлении слышится чуть ли не уп­ рек: И очень прилично одеты, И весело машут руками... Говоря о типичности «Возвращения». А. Передреева, нельзя обойти и второй раз­ дел книги — о юности героя. Юности присуща динамика, движение, и это присутствует во всех стихах раздела: «бегу я по синему рельсу», «я ехал весело и .всласть», «земля шоссейная дымилась», «я,, как дурак, кружусь, на карусели», «я весе­ ло бежал, не уставая», «вот подбегаю: под­ вези!» и т. д. Автор увлекся внешней стороной динами­ ки. Зачастую не совсем ясно, куда и зачем едет лирический герой. Автору важно, что герой движ ется, но читателю интересно и другое. Событийным, сюжетным стихам этого р а з­ дела мешает то, что А. Передрееву не все­ гда удается поэтическим словом возвысить, случай до уровня события («Фикус», «Шо­ фер», «Ботинки»), как это естественно по