Сибирские огни, 1974, №1

100 МИХАИЛ ЧЕРНЕНОК Ой-люли, ой-люли, у меня, Марины, Губы алы от любви, словно от малины.:. Голоса прозвучали так задористо и звонко, что, когда они неожи­ данно оборвались, Антону показалось, будто где-то у озера отклик­ нулось эхо. Не отрывая взгляда от шахматной доски, Чернышев улыб­ нулся и сказал: — Марина Зорькина. — Звезда местной самодеятельности? — спросил Антон. — Заведующая птицефермой. Красавица наша. Голос как у Люд­ милы Зыкиной. Н а всех фестивалях первые места берет. — Чернышев сделал ход. — Кстати, бывшая любовь тракториста Столбова- Всех ж е­ нихов отшивает. — Почему? — Произошло что-то у нее. Может, в молодости прохвоста повст­ речала. — Сколько ж ей лет? — Твоего возраста. Может, чуток постарше. — Рано отчаиваться. — Д а она и не отчаивается. Только вот ухажеров не подпускает к себе, будто обет кому дала. Чернышев передвинул на доске ферзя. Антон сходил пешкой. Чер­ нышев быстро двинул слона. — А ведь Юрка Резкий пацаном ломал ногу, — вдруг сказал он. — С лошади упал. Помнится, и зуб тогда выбил. — Я ж говорил! — обрадовался Антон. — Неужели он?.. — задумчиво произнес Чернышев и, снова дви­ нув по диагонали доски слона, тихо сказал: — Вы проиграли, следователь. — Почему проиграл? — не понял Антон. — Вам мат. Ворочаясь в постели, Антон никак не мог заснуть- Слишком много накопилось за день впечатлений, чтобы легко можно было от них изба­ виться. З а стенкой покашливал Чернышев — видимо, и к нему не шел сон. Молодежь от клуба стала расходиться. Баян и девичьи голоса ста­ ли приближаться. День пролетел, месяц прошел — время растаяло. Значит, и мной на берегу что-то оставлено... Пела Зорькина уверенно и сильно, только Антону показалось, что теперь в голосе сквозит затаенная давнишняя тоска, вкладывая кото­ рую в слова песни, певица словно хочет от нее избавиться. Кто же ты есть, как тебя звать? Что ж ты скрываешься... Песня удалилась и затихла, а в сознании Антона, как на «заев­ шей» пластинке, все крутились одни и те же слова: «Ктс- же ты есть, как тебя звать? Что ж ты скрываешься?»... З а стенкой кашлянул Чернышев. Скрипнули половицы. — Не спишь, Антон? Понимаешь, услышал песню и вспомнил: не­ сколько лет н азад переписывалась Зорькина с каким-то не то солдатом, не то моряком. Антон рывком сбросил с себя простынь, сел на кровати. — И приехать он к ней, вроде бы, обещался...