Сибирские огни, 1973, №12

— Это уж мое дело, Иван Иваныч. — Ну, если так — спасибо тебе, Cepera! Я и сам сколько раз поду­ мывал... Дай-ка и мне закурить... А Санька не только не стала еже­ вечерне убегать на танцы, как раньше, но и в повседневной своей работе на кране стала вниматель­ ней, сосредоточенней. Ни разу не вспомнила она ни про наш разго­ вор на кране в день поездки на танцы, ни про случай в коридоре, ведущем к курительной комнате. Только однажды, когда я сидел за рычагами, сняв от жары шапку, Санька подошла ко мне сзади, лас­ ково провела пальцами по волосам, спросила негромко: — Чем же это они все-таки тебя? Я обернулся, посмотрел ей в глаза: — Говорил же я тебе... — Ну-ну.—И улыбнулась вдруг мне, как старшая. — Хоть и молчание бывает не лучше, но лучше уж помолчи, чем врать мне, понял? —И отошла сно­ ва к топке котла. В тех новых отношениях, кото­ рые вдруг возникли у меня с Катей точно сами собой, Санька вела се­ бя по-взрослому умно: просто от­ странилась, никак и ничем не ме­ шая ни мне, ни Кат.е. Как-то мы с Санькой сдали вче­ рашнюю смену Енину с Мишей, по­ ужинали вчетвером: тетя Нюра те­ перь по вечерам лежала в своем кубрике, закрывшись с головой одеялом, лечилась от простуды и ревматизма. Катя вдруг подняла голову от стола, посмотрела прямо в глаза мне, сказала негромко: — Мне, Cepera, надо поговорить с тобой... Смоликов тотчас поднялся из-за стола, у Саньки задрожал подбо­ родок. Выходя вслед за Катей, я обер­ нулся. Смоликов внимательно гля­ дел на меня. Катя стояла в нашем общем куб­ рике у стола, одной рукой опираясь о него пальцами, второй ритмично и неспешно крутила конец растре­ павшегося локона своих светлых волнистых волос. Молчала, непод­ вижно и пристально глядя своими голубыми глазами в пышных рес­ ницах на черный иллюминатор. Я сел за стол напротив. Хотел закурить и почему-то не мог ре­ шиться... Эту привычку Кати крутить паль­ цами концы волос мы с Игна­ том заметили сразу, как только она появилась у нас на кране. Странно было видеть этот совершенно дет­ ский жест у красивой и гордой де­ вушки. Игнат спросил Катю тогда: — Это ты чтобы в парикмахер­ скую лишний раз не ходить? — Что? — Катя посмотрела на него, и ее лицо стало медленно краснеть. Отдернула руку от волос, смутилась еще сильнее, но сказала с вызовом: — Ну, а если и так?! — Прости, если обидел,— прого­ ворил Игнат. И сразу же мы с Игнатом увиде­ ли Катю другой,— по-детски неза­ щищенной — Сама понимаю, что глупо, да от многих еще детских привычек никак не могу отделаться! Тогда мы с Игнатом еще не зна­ ли, что Катя в ответ на шутку Игната сказала нам с ним о глав­ ном в своей жизни. Ее отец —про­ фессор древней истории в нашем педагогическом институте, мать —никогда не работала, часто боле­ ет. Помню, как тетя Нюра не могла понять, что заставило Катю пойти на эту нелегкую работу. Тетя Ню­ ра сказала Кате: — Дурочка ты, однако. Плохо ли под крылышком папеньки с ма­ менькой? Выдали бы они тебя за­ муж за... достойного человека, всю жизнь каталась бы как сыр в мас­ ле! А тебя, чудика, эва куда за­ несло! Катя внимательно и строго по­ смотрела тогда на тетю Нюру, на нас всех, ответила: — Я уже, тетя Нюра, каталась, как сыр в масле, считаю, что хва­ тит на мою долю, надо мне когда- то и нормально пожить! Вот как вы, как все другие живут. Не только у тети Нюры, у Сань­ ки, даже у меня сначала было та­ кое ощущение, что Катя — случай