Сибирские огни, 1973, №12

Очень хотелось курить, но я боял­ ся разбудить ее. «Эх, мужики вы мужики, властелины наши!..» Отку­ да эта умная и добрая взрослость у девчонки, которая еще месяц назад почти ежедневно бегала на танцы?! «Понимаешь, будто я всю жизнь тебя любила, да-да! Только раньше я этого не знала...», «Главное у нас с тобой уже позади... Мы с тобой уже все сказали друг другу, и на всю жизнь сказали!», «Нет, я соглас­ на. И сделаю все, как ты захо­ чешь...» Почему же я раньше вот так по-настоящему не слышал этих ее слов, не видел вот этой Саньки, без которой теперь уже не могу?! С детства перед моими глазами был отец, я уже привык к тому, что решительно во всем —он пример для меня! И ведь после школы — служба в армии, потом работа и учеба: жизнь, конечно, обычная, но и не совсем легкая. В детстве — смерть мамы... Может, потому, что жизнь моя всегда была заполнена сначала учебой, потом службой в армии, потом работой и снова уче­ бой, я не научился вот так, как Санька, во многом разбираться бы­ стро и по-настоящему? Всю жизнь, как бы трудно мне ни приходилось, я привык чувствовать, что есть отец, что он мне всегда и во всем помо­ жет. А Санька-то к этому не 'при­ учена. И вдруг мне стало стыдно за се­ бя. Осторожно, чтобы не потрево­ жить Саньку, протянул свободную руку, взял с тумбочки сигареты, спички, закурил. Неужели только потому, что Катя красивее Саньки, только потому, что во многом еще в жизни я привык руководствовать­ ся школьной таблицей умножения, я был уверен, что люблю Катю? Уви­ дел человека трудной судьбы, кото­ рый наперекор всему, в том числе— и себе самому, прокладывает доро­ гу в жизни; и это не могло, конечно, не вызвать у меня уважения, как и у всякого. И ведь действительно мог бы жениться на Кате. Ну, а как же тогда любовь Игната? Или и у него тоже была любовь-жалость к ней, как и у меня? Нет, Игнат лю­ бил Катю по-настоящему, иначе не сказал бы мне, умирая: «Катю бе­ реги... Женись на ней...». Осторожно я протянул руку, по­ гасил окурок в пепельнице и увидел, что Санька уже не спит. — Ты только не сердись, Санька, я должен тебе это сказать. Она вздохнула: —1 Всегда все говори мне, Се­ режа. — Еще несколько дней назад я сказал тебе, что люблю... И всем объявил о нашей женитьбе, отцу позвонил. Но вот только сейчас, только час назад проснувшись, я впервые по-настоящему понял, что люблю тебя. Просто люблю, пони­ маешь?! Жить без тебя, Санька, я уже не могу, не знаю даже, как тебе об этом и сказать... Она вдруг заплакала, одновре­ менно пытаясь улыбаться. ■— Понимаю. Я-то люблю тебя давно. И вижу в тебе настоящего че­ ловека, сильного и цельного! И зна­ ла я, что ты никогда не бросишь ме­ ня, как не бросил бы Катю, женись на ней. Но ведь для нас обоих еще необходимо, чтобы ты так же любил меня, как я тебя люблю, иначе мы бы оба временами мучились, и ты, и я. Но главное, что ты. А я так те­ бя люблю, что не могу допустить этого! 17 — Cepera! — Катя настойчиво стучала в двери нашего кубрика. — Cepera! Проснись, Cepera!.. Я открыл глаза. Санька, при­ подняв голову с моей груди, насто­ роженно глядела на двери. -— Встаю, Катя. Что ты? — Я спу­ стил ноги на пол. •— Кузьмин тебя к телефону. — Иду, Катя. Я взял лежавшую на тумбочке трубку телефона: — Слушаю, Виктор Трофимыч. Добрый день. — Добрый день, Сергей Серге­ евич. Случилась очень неприятная история. Наш общий знакомый се­ годня в восемь утра все-таки взял деньги. —• Как? — спросил я.