Сибирские огни, 1973, №12

линия произведения. Вторая — жизнь и бунт барнаульских мастеровых, их побег в поисках вольного и свободного края Бух- тармы. И события из жизни семейства Кач­ ки, и жизнь приисковых и заводских рабо­ чих связаны в единый драматический узел. Параллельное изображение двух лагерей оказывает несомненное влияние, обусловли­ вает не только действия и характеристики персонажей, но и всю авторскую концепцию борьбы в целом. Начальник заводов Качка показан как са­ модур и ханжа, тщеславный, чванливый и хитрый. Но самое главное в нем — холоп­ ская преданность царю, «внушительные вер­ ноподданнические фразы», которыми он на­ сыщает свои послания в Петербург. В рома­ не уделено большое место Качке и другим барнаульским чиновникам. И, тем не менее, главным героем романа А. Караваевой все- таки является народ. Обстоятельно, нето­ ропливо, со множеством точных подробно­ стей передает писательница атмосферу тя­ желого подневольного труда на Барнауль­ ском заводе и приисках, рассказывает о безрадостном быте и невеселых думах бар­ наульских мастеровых. В главе «Курослепов рудник» описывают­ ся будни рудокопов, их «бараки с обомше­ лыми крышами», походившими на «огром­ ных пятнистых жаб», тяжелая работа от зари до темна и редкие праздники с драка­ ми, увечьями и убийствами. Здесь жили крестьяне, «приписные и ссыльные», бунтов­ щики с «дворянских мануфактур», много было и беглых солдат, «начальству грубия­ нов», а также крестьян из уральских дере­ вень, повинных в «хлебе-соли Емельке». Цель романа А. Караваевой была опре­ делена с самого начала — развенчать ле­ генду о вольности, которая якобы дана му­ жику в Сибири: «Вы, грят, вольные... Ан не- тути-и! С кровопийцами живем. Заводы, рудники-те, плавильня золотая да серебря­ ная, вот кровушку-то нашу кто сосет... Зо­ лото для монетки царской. Дьяволы!» — го­ ворит один из бергалов Сеньча Кукорев1. «Под кнутами народушко, а в душе его •— ярость и гнев». Вот эти-то ярость и гнев народные и определяют характер главного конфликта. Для писательницы важно было через частные судьбы героев показать об­ щую тенденцию развития социальной борь­ бы. Не случайно тема Пугачевского восста­ ния в романе возникает неоднократно. О «воре и разбойнике» Пугачеве вспоминает главный начальник Колывано-Воскресенских заводов Качка, негодуя, страшась «взгляда волчьего» своего гайдука Степана. Хозяев жизни тревожит мысль, что «емельянкино дело память о себе средь черни нашей ос­ тавило». О Пугачеве говорят работные лю­ ди, грезящие вольным краем Бухтармой. Итог всем думам и разговорам подводит степенный «приписной» Марей: «Кто, зна­ чит, за народ, тот и хорош». Через весь роман лейтмотивом проходит мысль о слитности изображаемых событий ' А. К а р а в а е в а . Золотой клюв. Бар­ наул. Алт. кн. изд., 1968, стр. 26. Все даль­ нейшие цитаты даны по этому изданию. с большой историей, о широком и разнооб­ разном влиянии на исторический процесс крестьянской войны-пугачевщины. В центре произведения поставлен коренной вопрос, более значительный, чем в некоторых дру­ гих исторических романах 20-х годов: неиз­ бежность борьбы с «противным человече­ скому естеству состоянием». В процессе своего становления историче­ ский роман претерпел немало идейно-худо­ жественных издержек (не всегда верное по­ нимание писателями 20-х годов связи чело­ века с историей н эпохой и т. д.). А. Кара­ ваева умеет видеть события и факты в их глубокой исторической и социальной обус­ ловленности и перспективе. «Золотой клюв» — роман о народе, свободолюбивом и непокорном. История для писательницы— процесс объективно закономерный. Эконо­ мические и социальные предпосылки бунта бергалов показаны не только как следствие административных притеснений и беззако­ ний местного начальства, но прежде всего как следствие всего уклада русской жизни конца X V III в. В романе неоднократно под­ черкивается, что беглые — не разбойники, а мирные «хрестьяне», бредившие «земли­ цей для пашни», вынужденные бежать в по­ исках своей доли. «Не разбойники мы, нуж­ да заставила», — говорит один из них, вы­ ражая общее мнение. Как и другие авторы исторических рома­ нов 20-х годов, А. Караваева стремится по­ казать лучшие качества русского народно­ го характера: его талантливость, стойкость, уверенность в лучшем будущем. Умираю­ щий от чахотки Евграф Пыркин ободряет бергалов, рассуждающих о Пугачеве: «Ни- че, робя, народ жив, ниче-е». Документальная точность описываемых событий (в частности — сноски на путеше­ ственника Палласа и историков прошлого), конкретно-историческое изображение эпохи — отличительные черты повествования А. Караваевой. Сильный отпечаток на роман наложили и непосредственные впечатления писательницы от поездки по Алтаю. Но до­ кументальная достоверность изображения не сужает, не сковывает художественного воображения автора. А. Караваева сумела ярко и убеждающе обрисовать многие ти­ пические характеры и обстоятельства. Это ощущается и в композиции романа, и — особенно ■— в судьбах его героев, напри­ мер, в судьбе гайдука Степана и его люби­ мой Вериньки, воспитанницы Качек, «их комнатной собачки». «В закуте рожденный», Степан был взят за хороший рост в. гайдуки. Это человек с развитым чувством собственного достоин­ ства, добрым и отзывчивым сердцем, легка откликавшимся на чужую беду (слушая рассказ о сгоревшей алтайской деревне Поздеевке, «он почуял острую, будто свою, тоску»). Он не может мириться со цзоей судьбой. Лучшие качества его характера выявляются в ходе подготовки и осуществ­ ления побега. Не случись этого его побега с мастеровыми, не возникни дела «гайдука со товарищи»,— остался бы он совершенно незаметным человеком.