Сибирские огни, 1973, №12

Мы сидим с Хабибом на плоской крыше его дома и вспоминаем трудные для него предвыборные дни и ночи. Чуть в стороне от нас, в углу обширной, огороженной каменным парапетом пло­ щадки, которая и образует крышу, располо­ жилась группа актеров-адиваси, человек де­ сять. Они что-то варят на небольшом очаж­ ке, сложенном из кирпичей. — Вот это — то, что я имел в виду, ког­ да говорил, что сборы от «Агра Базар» поз­ волили мне осуществить давнюю мечту,—• улыбается Хабиб, перехватив мой взгляд в сторону адиваси.— Благодаря этим сбо­ рам я могу обеспечить жизнь чаттисгарцев здесь, в городе. Десять человек живут в Де­ ли в течение трех-четырех месяцев. Я пла­ чу им тысячу рупий в месяц на десятерых и по 15 руций каждому за каждый сыгран­ ный спектакль. Вообще-то это, конечно, не роскошь, но они не привыкли к большим деньгам и вполне довольны. Единственная проблема пока — это жилье. У них нет родственников в Дели, а гостиница ни им, ни театру не по карману. Единственный вы­ ход — селить их у меня. Но они живут са­ мостоятельно. Сами готовят. Сами стира­ ют. Зато в течение всех этих месяцев мы можем играть. И мы не оставим нашей идеи играть с грузовика. Мы даже, может быть, соберемся с силами и наймем вто­ рую машину. Это же будет почти настоя­ щая сцена! И можно ехать куда угодно — хоть в Старый Дели, хоть по деревням. — Идея играть с грузовика,— продол­ жает Хабиб,— занимает меня уже лет пят­ надцать. Я видел мобильные театры во Франции — театры с вековыми традиция­ ми. Это — театры фургона, где люди жи­ вут в фургоне, путешествуют в фургоне, ставят спектакль в фургоне. Я видел «Те­ атр века» в Англии — 36 грузовиков. Ак­ теры живут на этих грузовиках — там у них кухни, ванные, спальни, столовые. Три десятка машин могут быть определенным образом составлены — так, что образуют зал с крышей от дождя, даже с кондици­ онированием воздуха, с кассой, сценой, прекрасными сиденьями в зале, зелеными комнатами для отдыха,— решительно всем, чем отличается современный театр. И они путешествуют по всей стране на этих 36 ма­ шинах. Я сам с ними путешествовал. Это очень увлекло меня. — В 1954 году я обсуждал уже с одним индийским инженером идею такого театра. Что понадобится нам здесь, в условиях, когда мы, во-первых, бедны, во-вторых, мо­ жем обойтись без кондиционеров воздуха й без водонепроницаемой крыши над за­ лом? Мы решили, что можем сделать театр на шести грузовиках. Но это был лишь раз­ говор — игра в идею... Теперь я смог по­ дойти к этому делу вплотную. И начать хо­ тя бы с одного грузовика. Относительно же того, что играть, о чем должна быть пье­ са — сомнений не было: политическая сати­ ра на злобу дня. Так родилась «Индер Лок Сабха»... Я спрашиваю Хабиба — не жалеет ли он времени, работая над пьесой-однодневкой? Скажем, «Агра Базар» — это вещь, которая останется жить и после него, а вот «Ин­ дер Лок Сабха» через месяц-другой и за­ будется... Хабиб улыбается. — И пеоня и стих — это бомба и зна­ мя,— говорит он, чеканя слова.— Ведь это ваш соотечественник сказал?.. Конечно, де­ лая такую пьесу и такой спектакль, я ра­ ботаю, как газетчик. Но я и есть газетчик и горжусь этим. Вы читали мой очерк о том, как строительство в Бхилаи перевер­ нуло, буквально переродило всю жизнь района, как Бхилайский комбинат стал не просто огромным заводом, производящим миллионы тонн металла, а фактором, изме­ нившим весь социальный уклад жизни вок­ руг? Мне самому нравится эта моя работа. И сейчас я мечтаю написать об этом пьесу... Маяковский не стал меньшим поэтом от то­ го, что писал памфлеты, создавал плакаты, даже подписи к карикатурам. Для большой литературы многое из этих творений Мая­ ковского, быть может, уже умерло, но они сыграли огромную роль в свое время. Одна из замечательных сторон искусства — его способность вносить вклад в социальную и политическую жизнь общества, через различные свои формы. — Конечно, я не хотел бы заниматься только этим, только пьесой сегодняшнего дня. Так же, как Маяковский не мог ограни­ читься только политсатирой, частушкой, плакатом. Но я не могу ограничиться и тем, чтобы делать вещи, рассчитанные толь­ ко на серьезный, «большой» театр, на жизнь их в будущем. Я должен писать пьесы и стихи, которые отвечают насущным нуж­ дам, оказывают немедленное действие... Ко­ нечно, в нашей стране некоторые из писа­ телей смотрят свысока на такого рода дея­ тельность. У меня нет времени вступать с ними в длительные дискуссии... Когда над Индоста-нским полуостровом сгустились тучи восточно-бенгальского кри­ зиса, Хабиб Танвир еще раз доказал, чго его слова не расходятся с делом. Индийцы исключительно близко прини­ мали к сердцу все, что происходило в рес­ публике Бангладеш. Движение в защиту Бангладеш возглавила передовая индий­ ская интеллигенция. Значительная часть ее — мусульмане, исповедующие ислам, име­ нем которого пакистанская армия чинила кровавую резню в Восточной Бенгалии. Но они не оказались пленниками религиозных заблуждений и подняли голос в защиту справедливости. В газетах тех дней, на фотографиях де­ монстрантов у стен пакистанского, амери­ канского, английского посольств, я то и дело видел в первых рядах вдохновенное лицо Хабиба Танвира. В те дни он написал пьесу, рассказываю­ щую о трагедии Бангладеш. Я видел спек­ такль, поставленный по этой пьесе. В нем опять-таки участвовали чаттисгарцы. Хабиб пошел неожиданным путем: для пьесы о Бангладеш он использовал сюжет­ ную канву чаттисгарской народной комедии «Чапраси», о которой я уже рассказывал. Вместо чванливого заезжего чиновника в пьесе фигурировал не менее чванливый, но к тому же еще и трусливый завоева­ тель — пакистанский капитан Кхан. Чап-