Сибирские огни, 1973, №12

Торговля была представлена маленьким магазином потребкооперации, где изред­ ка появлялись спички, керосин, соль, махорка, которые выдавались в обмен на сель­ скохозяйственные продукты. Эти обменные операции вызывались острой необходи­ мостью — еще давали себя знать последствия жесточайшего голода, охватившего многие губернии Поволжья и Центра России, общей хозяйственной разрухи в стране. Избы в деревне освещались сальными свечками, плошками и керосиновыми лам­ пами без стекол, так как стекол в продаже не было. В Довольном на тысячу дворов была всего одна начальная четырехклассная шко­ ла, в которой обучалось около сотни ребят. На каждые десять дворов — по одному школьнику! Вот тут и ликвидируй неграмотность! А ведь это волостной центр. Что же делалось в Волчьих Притыках, Ильинках, Комендантках и прочих мелких деревнях? Да там совсем не было школ, редко попадались грамотные люди, там царила еще по- лудикость. В Доволенской школе работало три учителя — вот и вся дипломированная интел­ лигенция волости. В волисполкоме сидели канцеляристами бывшие писаря, мастера красивого почерка и витиеватых росписей, но люди малограмотные, неразвитые. Председателем волисполкома работал совсем неграмотный мужик, только недав­ но освоивший азбуку. Деловые бумаги он подписывал тремя «печатными» буквами — ГРА , что означало Грачев. И если секретарь, прежде чем дать ему на подпись очередную бумагу, начинал ее читать вслух, Грачев прерывал его и говорил: — Эх, миляга, ты просто расскажи, о чем там написано, а если захочешь меня обмануть — все равно обманешь! Однако при всей кажущейся простоте И. И. Грачев был человек интересный, ум­ ный, деловой, способный организатор, с этакой смекалистой хитринкой в глазах. Ему было около сорока. Среднего роста, с русой бородкой, усами и всегда взлохмачен­ ными, не знающими расчески волосами, в обтрепанной гимнастерке, он внешне ничем не выделялся среди своих сверстников-крестьян. Империалистическую войну Грачев провел в окопах, вернувшись в родные места, партизанил против Колчака, вступил в партию и вот уже три года возглавляет волисполком. Жил он в своей избушке «сто­ почкой» на краю села, и хоть не раз ему предлагали занять квартиру в пустующем кулацком доме, он все отшучивался: — Печей в этой квартире до черта, дров нет, а кизяку от одной коровы много не наделаешь! Стоит рассказать, как мы знакомились с Грачевым. У него был маленький каби­ нет, без приемной. Вхожу. Здороваюсь. Предъявляю свое удостоверение. Грачев .отодвигает его в сторону и говорит: — Вы кто же будете? Называю свою фамилию, говорю, что назначен агрономом Доволенекого участка. — Кем, кем? — Участковым агрономом. — Арга... — А-гро-но-мом. Так, так... Вот и хорошо... Вы что же, по заготовительной части, али по торговой? — Да я же говорю: а г р о н о м ! — Эх, миляга! Да ты растолкуй по-русски, кто такой будешь, а то заладил свое: агралом, агралом! Признаюсь, я смутился. Думаю, или он разыгрывает меня, прикидываясь простач­ ком, или такой веселый человек, шутит. Поглядывая на него, я, осторожно подбирая слова, объясняю, кто такой агроном, и замечаю, как на лице председателя гримаса не­ удовольствия сменяется удивленной улыбкой. — Гм, выходит есть такая наука, как пахать, сеять? Хе, не слыхал! Вот здорово! Какая же тут наука? Запрягай коней в плуг и паши себе на здоровье... Выходит, ты будешь обучать мужичков, как хлеб растить? —• Кое-чему обучать буду, а кое-что у них перенять постараюсь. Он вышел из-за стола, хитро прищуренными глазами осмотрел меня со всех сто­ рон и неожиданно спросил: