Сибирские огни, 1973, №12

пываются на зиму жучки и букашки. А вот зачем пауки именно осенью плетут так много паутины, ему, Витьке, непонятно — ведь мух и кома­ ров уже нет, ловить некого. Худяков, пока учительница читала, несколько раз кивнул головой, соглашаясь про себя: «Хорошо... Верно... Ты смотри-ка — точно...» И когда она закончила чтение, он опять не сел, а забывчиво продолжал стоять, глядя мимо Вероники Георгиевны. Некоторые родительницы уже досадливо заоглядывались в его сто­ рону: дескать, ну что тут неясного? А Вероника Георгиевна вдруг густо покраснела и, за что-то обижаясь на Худякова, заговорила: — Я понимаю, конечно, что вы хотите сказать. Да, Виктор по-своему изобразил лес. За это я и сочла возможным поставить ему тройку. Но, во-первых, он допустил две грубые ошибки. А, во-вторых, что самое глав­ ное,— сочинение-то у нас было на использование эпитетов? Эпитетов, понимаете? — Вероника Георгиевна подошла к доске и, сердито стуча мелом, даже выписала столбиком эти эпитеты: «Золотой, серебряный, мглистый, багряный, пышный...» — Видите?... А Виктор ухитрился ни од­ ним из них не воспользоваться! — Извините,— пробормотал Худяков, и спина его мгновенно взмок­ ла.— Раз на эпитеты — тогда, конечно... Само собой.. Извините. И сел, как оплеванный. Какая-то женщина, явно жалея Худякова, вздохнула: — Ох, да ведь они, негодники, на уроке-то ворон считают, вместо того, чтобы учительницу слушать... После собрания родительницы снова окружили Веронику Георгиев­ ну. Худяков не стал задерживаться. Похорошевшие мамаши отличников провожали его теперь сочувст­ венными, даже приветливыми взглядами. На улице моросило. Худяков поднял воротник плаща и закурил. Домой ему до смерти не хотелось. Дома предстояло снимать стружку с оболтуса Витьки. Худяков понимал, что, как родитель, он обязан держать сторону красив'ой и умной Вероники Георгиевны. Что если он не будет держать ее сторону, то нарушится какой-то извечный порядок вещей, случится, возможно, беда и катастрофа. Но тихий Витькин лес стоял у него перед глазами, а золотые и се­ ребряные сочинения начисто стерлись, вместо них вспоминались только вскинутые брови Вероники Георгиевны. И была во всем этом какая - 1 о смутная неясность. Дома жена Зинаида спросила: — Ну, что? _ А_а | _ махнул рукой Худяков.—Тройка. С натяжкой... У них там, видишь ли, сочинение было на использование эпитетов. Ну, а он не использовал. „ „ — Не выучил опять, что ли? — дернула шеей Зинаида. _ д а кого Там учить. Они все на доске написаны были. I ляди только. „ _ Иди сюда, мучитель! — крикнула Зинаида. Витька вышел из соседней комнаты: тощий и носатенький, одно пле­ чо выше, спортивные штаны на коленях пузырями. — Долго ты из меня душу мотать будешь? — с подступающими ры­ даниями спросила Зинаида,-Ты посмотри на мать! Она уже насквозь светится — из-за тебя, змея!.. Господи, господи! У всех людей дети как ДеТИХудякову стало жалко Витьку до щекотки в носу. Но надо было ска­ зать отцовское слово, поддержать жену Зинаиду — одна ведь колотит-