Сибирские огни, 1973, №11

— Ты продала дом? — Продала, сынок. За гроши продала. Весной переедем в новую квартиру. — Красота! —обрадовался Юрий. Матери уже за пятьдесят, но выглядит она еще крепкой, движения ее, несмотря на полноту, молодые и лицо почти без морщин, голос без хрипотцы, а глаза ясные, серые, пришедшие из девической дали. Мать была портнихой. Раньше она работала в ателье, а сейчас, уй­ дя на пенсию, украдкой шила на дому. Она хорошо чувствовала совре­ менный стиль одежды, ухватывала особенности быстролетной моды. Шила она только избранным знакомым. Разве на маленькую пенсию проживешь? Большая комната в доме походила на маленький салон крошечно­ го ателье: среди нее овальный, полированный стол, на нем стопа жур­ налов мод, в углу —швейная, машина, у стен —два дивана в паруси­ новых чехлах, между окнами в простенке —трюмо... Кроме Юрия, была у Агриппины Ефимовны еще дочь. Как только дочка вышла замуж и уехала в другой город, Агриппина Ефимовна всю свою материнскую любовь отдала —нет, не отдала, а обрушила на своего младшего, на Юрку. Она тряслась над ним. Она готова была вы­ царапать за него глаза любому обидчику. А Юрка злился на такую любовь. «Ты что —кошка или медведица?» —как-то грубо спро­ сил он ее... Юрий потащил Женьку в свою комнату. В чемодане, который он нес, вдруг что-то зазвенело, затрещало, завозилось. — Что это? —испугалась Валя. — Ожили, черти! —и Юрий с Женькой переглянулись загадочно и засмеялись. -— Мама! Ставь раскладушку, застилай ее,—распорядился Юрий. — Да вы сначала поешьте,—закричала мать из кухни. — Мы —сыты,—откликнулся Женька. Небольшого роста, ладно сложенный, в черном кителе речника с золотыми нашивками на рукавах, он весь так и светился доброжела­ тельностью. Голубизна его глаз, пухлые щеки и губы и даже курносый и все-таки красивый нос дышали общительностью. Кровать, стол, забитая книгами этажерка да портрет отца на сте­ не—больше ничего в комнате Юрия не было. Отец—обской капитан —в темном кителе, в фуражке с золотым крабом, задумчиво смотрел на Юрку, словно спрашивал: «Ну, как ты живешь без меня? Неужели плохо?». Юрию всегда чудилось, что он спрашивает именно об этом. И Юрий мысленно отвечал ему: «Ничего живу! Ты не беспокойся. Я не забываю тебя». — Ты здорово похож на него,—удивился Женька. Н действительно, их черные глаза, немного выпуклые лбы, мягко очерченные пухловатые носы, нервные, большие губы, широкие, с ямоч­ ками, подбородки —были одинаковы. — Давно он? — Уже два года. Валя притащила раскладушку. — Ну, как ты? Чего ты? —спросил Юрий, усаживаясь за стол и выкладывая сигареты и спички. — А чего я?.. Учусь... — Родичи как,—папа, мама, Валерка? — А чего им? Едят, ходят, работают,—сдержанно ответила Валя и, распахнув, высоко вскинула простыню. Та, пузырясь, немного попла­ вала в воздухе, пока улеглась на раскладушку. — Ты сейчас в девятом? — Ага!