Сибирские огни, 1973, №11

двумя матросами травил якорные тросы, баржа чуть спускалась по те­ чению, скользя неслышно вдоль понтона моего плавучего крана. Снова давал пар в машину, включал рычаги муфт сцепления грузо­ вых барабанов. Челюсти грейфера начинали смыкаться, уходя все глуб­ же в песок. Вот они уже не видны, но я всегда ясно чувствую, когда они сомкнутся. Тотчас включал подъем, появлялся грейфер, неся в себе де­ сять тонн песка, а я, все не убирая подъем, включал поворот крана, уве­ личивал вылет стрелы. Кран теперь двигался по часовой стрелке, грей­ фер, описывая пологую дугу, летел к берегу. Перед моими глазами стре­ мительно неслось небо, гладь реки, и вот уже высокая кромка обрыви­ стого берега, возвышавшаяся над водой на десять метров. На этом временном клиентурском причале, расположенном в ни­ зовье большой сибирской реки, почти на тысячу километров ниже горо­ да, мы работали уже два месяца. Здесь, в тайге, шло строительство хи­ мического комбината, материалы для него подвозились и по вновь про­ ложенной железной дороге, и спускались на баржах по реке. Для вы­ грузки последних были построены причалы, от них материалы к строи­ тельству через тайгу доставлялись на машинах. Сейчас был сентябрь, по реке уже шла шуга, навигация через месяц должна была прекратиться, а наши краны — подняться к себе в порт на зимовку. Поверху кромка берега была окантована бревнами. Упираясь в них задними колесами, уже стоял очередной десятитонный самосвал. Грей­ фер еще летел ио воздуху, а я, меняя вылет, стрелы, подъем и скорость поворота, старался вовремя выключить лебедку, чтобы грейфер, дви­ гаясь по инерции, расположился точно над кузовом самосвала. Обычно это удавалось мне. Я бережно отпускал правой ногой педаль тормоза, челюсти грейфера сначала медленно,—песок тотчас начинал высыпаться в щель,—а потом быстро расходились. Десять тонн песка стремитель­ ным потоком высыпались в кузов. Каждый раз мне было видно, как са­ мосвал будто приседает на рессорах. На этом цикл крана завершался. Я возвращался к барже, самосвал грузно отъезжал от берега, на его место пятился новый. Если все шло благополучно, за смену мы обычно успевали разгрузить тысячетонную баржу. В пересменок к причалу ставилась новая. В тот день моя смена была вечерней. Время определялось количест­ вом остававшегося песка и быстро темневшим небом. И вот уже мне при­ шлось включить освещение на кране, прожектор на его стреле; и на бар­ же вспыхнула гирлянда лампочек, по давно забытой детской ассоциации неожиданно напомнившая мне каток в беспорядочных серых сугробах снега; и кромка берега с видневшимся кузовом очередного самосвала за­ лилась оранжевым светом прожектора... Я посмотрел на часы: до конца смены, до двенадцати, оставалось сорок минут. Сейчас ко мне на кран должен прийти Игнат Прохоров, мой сменщик. Вдруг я заметил, что давление в котле упало на пол-атмосферы, оглянулся. Санька спала, сидя на куче угля около котла, расставив ноги, упершись локтями в круглые колени, опустив голову на ладони. Работать около котла жарко, на Саньке летняя кофточка с короткими рукавами. По-детски круглое веснушчатое лицо ее с маленьким носом и пухлыми губами, испачканное углем, казалось сейчас обиженным. Следы угля были на кофточке, руках и ногах Саньки, даже на светлых, по-мальчи­ шески коротко остриженных волосах. Километрах в десяти вверх по бе­ регу было старинное таежное сибирское село, ожившее с началом строй­ ки комбината. Почти каждый день Санька ходила в клуб на танцы, смо­ треть кино, просто погулять и, конечно, не высыпалась. Или уж я сам устал за смену, или просто пожалел будить Саньку, только выбросил из машины пар, поднялся из-за рычагов. 14 распрямившись, вдруг почувст­ вовал, как ноют плечи и поясница, неловко двигаются руки и ноги, став-