Сибирские огни, 1973, №11

Тогда и я помолчал. Но знал, что Витя не похвалит меня, не в его это характере. — Ничего,— сказал я.— Доработаем до конца навигации вшесте­ ром, без подсменного. — Взять его тебе неоткуда...—Спросил после молчания: — Сооб­ щить об этом Рабацкой? — Делу не повредит. Ну, всего доброго! ' — Будь здоров! Я передал трубку Алле Викторовне. Когда вернулись с кладбища, Енин даже не остановил кран, толь­ ко поглядел на нас, сморщился... Лента тормоза подъема не скрипела. Когда же Енин успел отрегулировать ее?.. Женщины пошли собирать на стол в общем кубрике. А мы сели на койке в нашей мужской каюте, закурили. Долго молчали. Стены каюты, пол ее, койки размеренно и несильно сотрясались в такт движениям кра­ на, чуть покачивались из стороны в сторону. Когда кран на секунду пе­ реставал двигаться, замолкал, особенно слышался мерный и непрерыв­ ный шум дождя. — Одно слово — осенние дожди! — вздохнул, наконец, Петухов. Громадный и тяжелый, он сидел на койке, широко раздвинув силь­ ные ноги, туго обтянутые штанами спецовки. В больших мозолистых ру­ ках со следами масла и железной пыли, навечно въевшихся в склад­ ки кожи, задумчиво крутил маленькую сигарету. Крупное скуластое ли­ цо его с большим носом, широким ртом, маленькими черными глазами, глубоко запавшими, было спокойно-печальным. Круглая голова его бы­ ла чисто выбрита, из-под распахнутого ворота виднелась крепкая заго­ ревшая шея. Игнат умер, и тут уж ничего не поделаешь. И говорить об этом нечего, но жизнь у каждого из нас идет так быстро, такая она, к со­ жалению, короткая, так горько, когда теряешь близкого человека... — Дожди здесь с сотворения мира идут по расписанию весь сен­ тябрь,—негромко и неспешно проговорил Панферов. Узкоплечий и худой, с густыми, но совершенно седыми волосами, он сидел на краю койки, гибко изогнувшись жилистым телом, упруго упи­ раясь в пол кубрика длинными ногами. Узкое лицо его с треугольным подбородком было бледным. Под кустистыми, нависшими и тоже седы­ ми бровями беспокойно и остро посвечивали быстрые темные глаза: — Тоскливо, конечно, здесь на севере в эти сентябрьские дожди, но уж сами мы себе выбрали такую работу. Да и кто-нибудь должен ведь ее делать... — Но зато чуть наступит октябрь, прихватит по-настоящему мо­ розцем, и снова солнышко,—задумчиво проговорила Наташа Левашова. На правах механика крана она одна из женщин сидела вместе с нами. Левашовой за тридцать, у нее двое детей, ее муж работает у нас в порту начальником участка штучных грузов. Все зовут Левашову про­ сто Наташей. Кран ее почти постоянно занимает одно из первых мест в порту по производительности и безаварийной работе. Есть что-.то очень домашнее, уютно-спокойное в полной фигуре, круглом добром ли­ це, больших и спокойно-внимательных голубых глазах. Я смотрел на Петухова, на братьев-близнецов Локтевых, Владими­ ра и Всеволода, неразличимо похожих друг на друга, веснушчатых и ог­ ненно-рыжих... Они сидели рядышком на койке, курили, одинаково за­ тягивались сигаретами, очень похожими движениями рук относя их по­ том в стороны. На их кране работал сейчас подсменный Синельников, с ним кочегар Петя Воскобойников, учившийся в той же группе инсти­ тута, что и наш Миша Пирогов...