Сибирские огни, 1973, №11

— Ты знашь, кто такой был Поклевский-Козелл? — спросил мой спутник, заняв место за столиком.—Конечно, не знаешь, потому что молод. Лучшее пиво Поклевско- го-Козелл! Не чета этому. А лучшие сибирские пароходы были Плотникова. Так вот, я Плотников, приват-доцент. Прощу любить и жаловать. А о тебе мне Георгий Вяткин сказал, ведь это он тебя в «Советскую Сибирь» из Петропавловска выписал. Я твои стихи читал. Так давай, за знакомство! Плотников поднял вспененный стакан. Вот тогда-то я и наслушался необыкновенных рассказов о стране вогулов, Золо­ той Бабе и кладе Ермака. В те годы еще не была напечатана увлекательная библиогра­ фия, касающаяся Золотой Бабы, вдохновенно составленная профессором, а ныне ака­ демиком М. П. Алексеевым. — Золотая Баба — не миф. Придет время, и тайна ее откроется. Уже сейчас мож­ но сказать —она пришла с Востока. А откуда в древней Юрге узнали об индийских слонах? — говорил Плотников. Бутылки, стоявшие перед ним, пустели одна за другой. Видя меня впервые, он уже жаловался мне на свою судьбу. Недоброжелатели называют его «тунгусятником» и вы­ думывают всякие небылицы. — Каких я тунгусов мог спаивать? Там, где я бывал и бываю, тунгусов нет. Вот как невежество торжествует! И еще —чуть что, и плотниковское пароходство м.не вспоминают. Да лично у меня даже лодки дырявой не было. Ну, я. применяюсь, как могу. Как чистка какая начинается, так я к вогулам, под крыло к Золотой Бабе. Сей­ час все спокойно —- работаю в «Советской Сибири». Ты что пива не пьешь? А, не при­ вык еще. Ну, у тебя все еще впереди. Мне дело о кладе Ермака хотели приписать!.. — А что такое клад Ермака? — робко перебил я рассказчика. — А вот что,— Плотников оперся на стол обеими руками, и я увидел, как могучи его растопыренные пальцы.—Ес1ъ основание предполагать, что Ермак Тимофеевич после победы над Кучумом захватил в Кашлыке Несметные сокровища и надежно ук­ рыл их до времени в недоступном месте. Между нами говоря, я это место предполо­ жительно знаю. Выступил р печати, сделал устные сообщения о кладе.,Все меня с ус­ пехом поздравляют, как вдруг... Плотников набил трубку табаком из складного кисета и через несколько мгнове­ ний обдал меня душистым медовым дымом. —■Тащат к Иисусу по уголовному делу. Тоска зеленая — снова я и пароходчик, и тунгусятник, и еще бог знает кто. Что же оказалось? Моих статей о кладе Ермака начитались темные дельцы,—ссыльными нэпманами и валютчиками, сам знаешь, весь Нарым кишит,—и та-а-кое кадило раздули! Акционерное общество «Ермак-клад» уст­ роили, махинация за махинацией, всех фокусов ихних я не знаю. Деньги выманивали, расчеты обеспечивали будущими ценностями из клада. А один проходимец додумался до того, что устроил лотерею. Тайно отпечатал билеты, очень красивые, тиражное коле­ со соорудил и поехал по глухим местам. Продаст билеты, объявит срок тиража, а сам скроется вместе со своим колесом. Его где-то в Каинске поймали. А мне, грешному, при­ ходилось писать показания и объяснения, выходить на очные ставки с разными мошен­ никами. Еще слава богу, что раньше я из них никого не знал, мало ли случайных лю­ дей встречаешь, ну хотя бы в пивной. А клад Ермака рано или поздно будет найден. Он нас всех ждет. Это тебе не Тунгусский метеорит! Ведь обломков-то его до сих пор обнаружить не могут. Погоди-ка, что я вспомнил! Плотников вытащил из нагрудного кармана толстую записную книжку и стал быст­ ро ее перелистывать. — Куда наши ученые смотрят? Ермаковцы метеорит открыли! Каково? Вот он, небесный камень, имя же ему Ташаткан. Смотри! Это я из карты Сибири перерисовал место, где его видели. А ведь он на крыльях никуда улететь не мог. Я его найду и в честь Ермака назову! —.Вот еще бесценный клад.— Плотников понизил голос.— Здесь записано, когда я впервые узнал о нем. Но клад этот — особый, из области югорской народной поэ­ зии. Я о нем кое-что даже печатал, но все это забыто; годы прошли. Все! О нем боль­ ше сейчас не скажу. Чувствую, что он — дело моей жизни. Говорю как поэт поэту. Од