Сибирские огни, 1973, №11

вой молодостью. Однако «под занавес», будто спохватившись, как это можно до­ пустить, чтобы герои проплавали две не­ дели на море и ни разу в нем не выкупа­ лись, автор обрушивает на «Онгудай» страшенный шторм. И этот шторм, едва разразившись, мигом «смывает» с пове­ сти печать ее неповторимости и своеобра­ зия. Описанная автором в последних гла­ вах катастрофа, как две капли воды, по­ хожа на аналогичное ЧП из романа Г. Владимова «Три минуты молчания». Да и не только из этого романа. Но дело, разумеется, не в совпадениях. На море и не такие еще аналогии случаются. Просто шторм этот и вся происшедшая В резуль­ тате него катастрофа ничего уже не до­ бавляет ни к характерам героев, ни к их взаимоотношениям. ЧП здесь оказывается лишь данью богу морей Нептуну и литера­ турной моде. Открыв первую же страницу сборника рассказов «Трудная трасса», мы снова по­ падаем на борт рыболовного траулера и тотчас же становимся свидетелями драма­ тических событий. На «Эскимосе» — такое название носит судно в рассказе В. Во­ робьева «Рапорт» — во время шторма у одной из женщин-обработчиц начинаются преждевременные роды. Молодой врач Алик и повариха тетя Сима предпринима­ ют героические усилия, чтобы спасти ре­ бенка. Им это удается, но тут происходит непредвиденное: у роженицы пропадает мо­ локо. И капитан «Эскимоса» Сувернев при­ нимает решение — направить за молоком в ближайший поселок шлюпку... Но как по­ дойти к берегу при десятибальном шторме? Не менее сложную задачу приходится решать геодезистам Копылову и Златкину в рассказе Е. Городецкого «В снегах». Здесь ситуация прямо-таки джек-лондонов- ская. Главных героев по ошибке высадили с вертолета не в том месте, и они оказы­ ваются в плену «белого безмолвия» без продуктов, без спичек, без ориентира. Совсем по-иному судьба подставляет под­ ножку Аркадию Дьякову, герою рассказа И. Лаптева «Гороховый бунт». Впрочем, подножка эта стала для него ступенькой, с которой герой начал уверенное вос­ хождение к вершинам производственных успехов. Аркадий работал помощником крановщика в порту, и вот в самый непод­ ходящий момент заболел его «шеф» Миха­ ил Петрович Сухов, лучший машинист, «про­ фессор в этом деле». Аркадию пришлось самостоятельно сесть за рычаги крана. Примерно в таком же положении. ока­ зался пожилой сварщик Николай Петрович Ветров (Б. Фаин. «Последняя трасса Вет­ рова»).. Его товарищ по бригаде, который тоже был «профессором» в своем деле, от­ казался вести 'сварку бракованной трубы: Как видим, перед нами ситуации, в об- щем-то, разного порядка; если подхсфить к ним с точки 'зрения таящейся в них опас­ ности. В одних случаях герои схватывают­ ся со стихиями природы, в других —■ста­ новятся участниками чисто производствен­ ного ЧП; в одних случаях риску подверга­ ется сама жизнь героев, в других — герои рискуют лишь собственным карманом. Но как бы ни разнились между собой эти си­ туации по степени «чреватости», им везде предназначена одинаковая роль — быть своего рода «отмычками» для раскрытия характеров главных героев. А делается это с помощью нехитрого действия: дано — ге­ рои, попавшие в чрезвычайное положение; требуется доказать, что герой X — хоро­ ший, герой У — плохой. Доказать же тре­ буемое, сами понимаете, особого труда не представляет. Скажем, в рассказе Городец- ского Златкин бросил Копылова, а сам по­ шел дальше, предварительно в одиночку съев шоколадку, которую случайно обнару­ жил у себя в кармане, — и все ясно. С таким в разведку идти нельзя... Одного по­ ля ягодка со Златкиным оказался Матю­ шин: не стал варить трубу, хотя была его очередь, побоялся, что потеряет в заработ­ ке и не накопит на «Волгу». Шкурник, стало быть.. А вот старый капитан Су­ вернев не убоялся взять на себя ответ­ ственность за операцию по добыче молока для новорожденного. Он даже рапорт, ко­ торый «для страховки» написал ему судо­ вой врач, изорвал в клочки... Не подвел и другой старик — Ветров: справился-таки со злосчастной трубой, и даже дотошная ПИЛ (сирень полевая испытательная лабо­ ратория) не смогла ни к чему придраться... А Аркадий Дьяков и вовсе оказался герой­ ским парнем: сев впервые за рычаги кра­ на, перекрыл все нормы выработки. Ирония, с какой написаны эти строки, вовсе не является свидетельством безогово­ рочного осуждения всех упомянутых вы­ ше рассказов. И Воробьев, и Городецкий, и Лаптев, и Фаин — одаренные авторы, умеющие и занимательно построить сюжет, и нарисовать картину, и «подать» точную, зримую деталь. Но, читая их рассказы, не­ возможно отделаться от впечатления, что авторы производят простейшие арифмети­ ческие действия. Будем откровенны: такой прием, когда характер героя раскрывается с помощью стихийного бедствия либо про­ изводственного ЧП, давно уже стал досто­ янием литературного «конвейера». ...«Молодая проза Сибири» —• приметное и вполне самостоятельное явление в совре­ менной литературе. Причем, самостоятель­ ное не в смысле какой-то обособленности, отъединенности от общих проблем, реша­ емых сегодняшней литературой, а в том смысле, что большинство авторов, вы­ ступивших «под флагом» «Молодой прозы», показали себя зрелыми, сложившимися ху­ дожниками. С этой точки зрения «Молодую йрозу» можно рассматривать как прочный фундамент будущей сибирской литературы, как своеобразную школу, где прошло под­ готовку и сдало экзамен на творческую зре-‘ лость целое поколение молодых писателей.