Сибирские огни, 1973, №11

матерился — обжегся. И я сразу и проснулась. Проснулась, рассказы­ ваю ему, какой сон видела. Он послушал-послушал да загрустил... Аж с лица изменился, помутнел. Говорит печально: «Все, Маня... Неспроста этот сон: обожгусь я там». И — обжегся: полгода всего и пожил-то после этого — убило. п я т ы п — А вот сон тоже. Лежала я в больнице, а со мной вместе девушка одна лежала, сиротка. Я приголубила ее, она меня и полюбила. Да так привыкла! Ночевать потом ко мне ходила, когда мы из больницы-то вы­ писались. А работала она на складе весовщицей. Каждый вечер, бывало, идет: «Мария Сергеевна, я опять к вам».— «Давай, милая, все веселей двоим-то». — Ей что, жить, что ли, негде было? — Да пошто же! Вот — привыкла. И я уж тоже к ей привыкла. Так мы дружно с ей жили! А потом она померла: плеврит, а от плеврита пе­ чень занялась. Померла, бедная. Я и схоронила ее. А потом вижу сон. Вышла я будто бы на речку, а на той стороне, где Гилев остров,—город будто бы. Болыной-болыпой город! Да красивый, дома высокие... И до­ ма высокие, и весь вроде бы он в садах, весь-то он в зелени. Цветы — я даже с этой стороны вижу — так и колышутся, так и колышутся. Ах, ты, господи! Сяла я в речку-то, да и поплыла туда — сижмя как-то, си­ жу и плыву, только руками маленько подгребаюсь. И так меня к тому городу и вынесло. Вышла я на берег — никого нету. Я стою, не знаю, куда идти. А смотрю, выходит моя Ниночка, девушка-то, сиротка-то. Ма­ тушка ты моя-то!.. Увидела меня да так обрадовалась, обняла да та-ак крепко прилюбила, я ишо подумала: «Сильная какая — не выхвора- лась», А она, правда, мало похворала-то, скоро убралась. «Куда же мне идти-то? — спрашиваю ее.—Пошто тут никого нет-то?» — «Есть, гово­ рит, как нету. А тебе во-он туда,— показывает мне.— Во-он, видишь?» Я смотрю туда, а там место-то похужее, победней, и дома пониже. «А ты где же?» — спрашиваю Ниночку-то. А не спрашиваю же: «Ты где жи­ вешь?» — знаю, што она мертвая, а, вишь, .спрашиваю просто: «А ты где?» — «А я,— говорит,— вот — в центре». Конечно, сколько она и по- жила-то. Она и нагрешить-то не успела, безгрешная душенька. А мне-то, вишь, на окраинке только место... Да хоть бы и на окраинке, а только там. Господи, как же там красиво! Все время у меня в глазах тот го­ род стоит. — Тогда телевизоры-то были уже? — Какие телевизоры! Это когда было-то! — когда ты на действи­ тельной ишо служил. А Наташа в институте училась. Вон когда было-то. А што, думаешь, насмотрелась в телевизоре, и поэтому такой город приснился? — Но. — Нет. Я сроду таких городов ни в телевизоре потом, ни в кино не видела. Што ты!.. БО Р Я В палату привели новенького. Здоровенный парень, полный, даже с брюшком, красивый, лет 27, но с разумом двухлетнего ребенка. Он сразу с порога заулыбался и всем громко сказал: — Пивет, пивет!