Сибирские огни, 1973, №10

ком аргументированном издании, как «Ис­ тория Сибири», сказано: «К 1905—1906 гг. идейная роль областничества и .народниче­ ства отходит на второй план, ведущей ста­ новится идеология революционного пролета­ риата, нашедшая наиболее яркое воплоще­ ние в социал-демократическом движении». (Л., 1968, т. 3, стр. 107). А движение это было значительным, ну хотя бы потому, что в предреволюционные годы «ссыльные боль­ шевики, среди которых была группа видных деятелей большевистской партии, оказали огромное влияние на весь ход политической жизни Сибири. Их революционная теорети­ ческая и практическая деятельность вошла органической составной частью в классовую борьбу сибирского пролетариата» (там же, стр. 448). Следовательно, «вселенская смазь» по отношению к русской провинции ничего, кроме искажения реальных условий ее жизни, принести не .может. Областничество тоже не следует сегодня расценивать как нечто донельзя примитив­ ное, напичканное, как уверяет В. Чалмаев в той же книге, «осколками» и «обрывками» разных реакционнейших идей. Известно, что немалая часть поздних областников дейст­ вовала в 1917—1920 годах в лагере контр­ революции. Но факт этот не избавляет нас от необходимости дать объективную оценку роли областников в развитии Сибири. Неос­ порим ведь и другой факт: до возникнове­ ния марксистских организаций в Сибири областничество являлось самым крупным и влиятельным общественным движением, деятели которого внесли значительный вклад как в формирование общественного сознания сибиряков, так и в развитие науки и культуры в крае. Взять хотя бы печать Сибири — газеты и журналы, повременные сборники и альманахи,— более четырех де­ сятков лет не было, пожалуй, ни одного приметного издания без активного участия областников. В этой периодике деятельное участие принимали политические ссыльные от петрашевцев до большевиков. Эта перио­ дика воспитала целую когорту сибирских писателей, которые все чаще и чаще начали выступать с самобытными произведениями, в том числе и за пределами Сибири. В «Ис­ тории русской литературы» сказано: «Но­ вым и характерным явлением в литературе конца 900-х — начала 910-х годов надо при­ знать приход в литературу писателей-об- ластников и возникновение областных ли­ тературных гнезд. Особенно значительной была группа писателей-сибиряков. Она оформляется в период .1905—1917 годов под названием «Молодая сибирская литерату­ ра» (Т. 10, М.—Л., 1954, стр. 454). Как бы отрицательно мы ни относились сегодня к постепенному «поправению» одно­ го из основателей сибирского областничест­ ва Г. Н. Потанина, нельзя не согласиться с определением его места в духовной жизни Сибири, сделанным Вяч. Шишковым: «По­ танин пользовался по всей Сибири громад­ ной популярностью, почти такой же, как Лев Толстой в России». Так случилось пото­ му, что Потанин был и крупным ученым- путешественником, и писателем-публици- стом, откликавшимся на острейшие потреб­ ности времени, и блестящим организатором научных и общественных мероприятий, и бескомпромиссным защитником бесправных народов Сибири, и безусловным противни­ ком самодержавия. За всем этим стоял еще и его высокий моральный авторитет челове­ ка, всегда готового в нужную минуту прий­ ти на помощь людям, авторитет неутомимо­ го труженика, бескорыстного и неподкупно честного. В случае с Вяч. Шишковым про­ явилась его деловитая заботливость о нуж­ дах начинавшего писателя. «Прослушав рассказ,— вспоминает Шишков,— Потанин сказал мне, что надо по-настоящему рабо­ тать, так как у меня неплохо выходит, посо­ ветовал связаться со столицами, дал письмо к Короленко». Имя Короленко возникло не случайно, в первых опытах Вяч. Шишкова проницатель­ ный Потанин почувствовал «школу Коро­ ленко», ту школу, мимо которой не смог пройти тогда ни один серьезный писатель Сибири. До поры до времени сибирские пи­ сатели глазами Короленко смотрели на свою Сибирь, на ее быт и природу, на ее противоречия, на ее беды и страдания. Ко­ роленко был близок им своим исключитель­ ным вниманием к народам Сибири, а в рав­ ной степени к ссыльным, каторжанам, бро­ дягам. В те годы проза Короленко своим демократизмом, без слепого преклонения перед народом, своим гуманистическим па­ фосом и историческим оптимизмом, своей страстной, доказательной критикой всех устоев царизма буквально захватывала чи­ тателей, порождала горячих сторонников и последователей. Неоднократно многих прозаиков Сибири упрекали в этнографии и фактографии. Пер­ вая книга Вяч. Шишкова «Сибирский сказ» оценивалась в журнале «Современный мир» (1917) как «ряд интересных этнографиче­ ских очерков, ничего не выигравших от усиленного желания автора придать им форму художественной беллетристики». Но ведь опора на факты, очеркизм, доподлин­ ное исследование действительности, если надо,— с этнографией,— все это в высшей степени характерно для творчества Коро­ ленко, что с первых же литературных ша­ гов хорошо усвоил Вяч. Шишков. Этим и объясняется как посылка Шишковым на имя Короленко своего первого рассказа «Бабушка потерялась», опубликованного в журнале «Молодая Сибирь» в 1909 году, так совет Потанина и его рекомендательное письмо. Предположение, что Сибирь в предрево­ люционные годы была далека от передовых веяний времени, в том числе, естественно, и в области литературы, основано на элемен­ тарном незнании фактов. Писатели-сибиря­ ки испытывали огромное влияние литерату­ ры критического реализма— Л.Толстого, Короленко, Чехова, Бунина, Куприна... Си­ бирская периодика, в которой деятельне участвовали представители «Молодой си­ бирской литературы», систематически рецен­ зировала лучшие журналы страны, отмеча­ ла юбилеи выдающихся деятелей литерату­ ры и искусства, науки и политики, перепеча­ тывала новые произведения Л. Толстого, М. Горького, Л. Андреева, В. Короленко,