Сибирские огни, 1973, №10

А вот доктор Гайдашев на производстве новичок, и это чувствует­ ся. Потому что стоило им выйти на монтажную площадку, как сразу же утерял он с людьми живой контакт. Никак не приваривается к ос­ тальным и держится все время на отшибе: то ли дистанцию сохраняет, то ли опасается попасть впросак — неосведомленность обнаружить в каком-нибудь пустяке. Дело, понятно, житейское — новичок есть новичок. И производство он больше по книгам изучал. Но что в том зазорного или порочащего? У него свои знания, у ребят —свои. Можно и расспросить, что да как, если с чем до сих пор не сталкивался: спрос не бьет в нос. У тебя же спрашивают, не стесняются — то и дело вопросами осаждают. Вот и ты не отрывайся. И раз уж попал, так сказать, в рабочую бригаду, то не миновать тебе из одного котелка с нами прихлебывать. Вот и сблизился бы с народом, подружился с ребятами, тогда бы и ему сердечнее доверяли. А то больше месяца он уже на «Машстрое», а даже и в лицо никого запомнить не успел и по имени до сих пор не кличит, а «товарищ мастер», «товарищ бригадир», а то и просто «това­ рищ монтажник» — разве это дело? Такой уж, видать, характер — замкнутый, самолюбивый. Намо- радзе, тот куда более по-свойски держится — ко всякому имени при­ бавляет «кацо дорогой». Компанейский мужик. И еще так трагически совпало — несчастье гайдашевское пришлось на самое начало работ: смерть его жены. И Михаил Терентьевич никак не может в себя прийти. Это каждому понятно. Тем более, что и Анто­ нина Яковлевна им всем была как своя. И не быстро та рана залечится. Потерянного не воротишь. А в такой запарке и о живом, и о насущ­ ном не успеваешь подумать... А суховей все дует и дует. Воет знойный ветрище, навевая тоску. Вот по палисаднику подле дома, где живут Козловы, флоксы раз­ метались было пестрым веером. А сегодня и цветы поблекли, что твой выгоревший ситчик. Но увидел Сергей папашу, неизменно посиживающего на пыльной скамейке у подъезда, и отлегло от сердца —• все вроде на месте, все как всегда. Такая уж у Козловых сложилась традиция: ждет-поджидает старик, когда сын вернется с завода. Было время — сынок батю встречал. Позже отец, встречая сына, прогуливался до самой вахты. А с той поры, как угасло зрение, сидя скучает. И шаги Серегины опознает за версту. Но до сей поры минута в минуту рассчитывал бывший обер-мастер Козлов Тихон Авдеевич, когда должны застучать каблуки сыновних сапог — смена есть смена. А нынче все поломалось у Сереги: может и среди ночи заявиться, а то и под утро. И с какой стати такая гонка __ не война же... А у дедовых ног маленький Тишка копошится. Тщится малыш сле­ пить песочные пирожки. Но песок не лепится, и малыш устал, раскап­ ризничался. — Полей водой, Тихон, — советует дед. — А ты принеси. — Не ленись, тезка, сам сходи — вон ведерко-то, — стукнул он легонько палкой по игрушечному ведру. — Некогда мне, у меня тесто не задается! — отвечает мальчик на манер хлопотливой хозяйки. — Как деду дерзишь, негодник? Надрал бы старик уши неслуху, но подоспевший Сергей легко под­ хватывает сынишку на одну руку, а отца осторожно берет под локоть. А ну, два Тихона, старый и молодой, айда до дому!