Сибирские огни, 1973, №9

поминали, и мурзы и беи посохов перед ним не метали, а кто и метнул, он того посоха не переступал, дабы не давать лишних подарков, кроме тех, что были посланы с поминками. Еще Нагой доносил, что как раз в его приезд в Бахчисарай пришли хану от польского короля большие поминки — тридцать шесть телег со всякою рухлядью, и что хан стал торговаться с королевскими послами, говоря им, что у него сидит мос­ ковский посол, приехавший просить мира, и если король не станет ему слать вдвое от того, что прислал, то он замирится с московским госуда­ рем и будет вместе с ним Литву воевать. «А ему, Нагому,— писал Вис- коватый,— через те королевские подарки хан рек: «Король мне дает казну и поминки ежегод, а государь ваш со мной бранится и казны и пбминков, как было при прежних государях, не посылывает. Ежели го­ сударь ваш хочет со мною дружбы, то пусть дает мне казну, как давал Саип-Гирею царю, да и ту мне казну дает же, что мне король дает, да и сверх королевой казны поминки дал бы, а ежели не даст мне казны и поминков, то мне с государем вашим для чего мириться и королеву казну для чего терять?» «Ах каналья, Гирей-бусурман! — отвлекся Иван на минуту от гра­ моты.—От короля поминки достал, теперь от меня достает, чтоб при- класть да расчесть: кто щедрее — с тем и мир ладить! Татарину тот и друг, кто больше даст! Что-то ты возречешь, бусурманин, коль прозна­ ешь про Полоцк? Королю твоему — то уж верно —- не до поминков станет!» «Нагой хану отвеша,— дальше принялся читать Иван,— как велено было по указу нашему и по статейному списку, ему придаденному, так рёк: «Государю моему казны к тебе не присылывать, и в пошлину госу­ дарь наш никому не дает ничего. Государь наш дружбы не покупает. Станется между вами доброе дело, так государь наш тебе за поминки не постоит». На том ответе,— писал далее Висковагый,— мы, государь, пред ханом в твердости постояли и честь государскую соблюли, како достойно нам соблюдать, всея Русии самодержцу, царю казанскому и астраханскому и иных многих земель государю, обаче, государь, стоять нам на том неотступно не годно, ибо пишет Нагой, что прослышал он от ханских людей, что турский султан приеылывал осенью к Девлет-Гирею посланника с наказом к весне запас готовить и лошадей кормить, а на весну идти на Астрахань. Нам от того хана отвратить надобно всякими пригодами, да чтобы на мир затравить, покуда хан любезнив подаркам, нарядить Нагому сулить хану казну и поминки, каки давали Саип-Ги­ рею, и слать должно казну и поминки с послами, непременно. Хан по- зарлив на казну, и подарки, а коли бог даст тебе, государь, и воинству нашему победу над супостатом извечным нашим, тогда добыть мир от хана невелика нужа». Иван обозлился на совет Висковатого, отшвырнул грамоту, но, поз­ лившись немного и подумав, снова взялся за нее, нашел то место, где Висковатый писал о присылке к Девлет-Гирею турецкого посланника, перечитал и, пересиливая свое уязвленное самолюбие, подумал: «Твоя правота, дьяк Михайла... Умен ты, каналья, и чуток, как пес! Хоть секи твою башку так умна! Купят тебя мои враги — в самое сердце нож воткнешь! Пожалую я тебя поместьями Шаховского, токо все одно вер­ ность не купишь! Кабы душу твою я так разумел, как разумею твой ум! Душой ты не убог — токо и знаю,— при таком уме душа глубока... Токо что там в той глуби?» Иван положил грамоту на стол, с минуту подумал, по-детски топор­ щь губы и ломая брови,— твердо решил: «Вернусь из похода, пошлю казну и послов. Худо, колиуултан на Астрахань хана направит!.. Ногаи подымутся... на Казань пойдут, черемисов взмутят, мордву, чувашей!.. •Снова на Казань идти!.. Как тогда против Литвы стоять? Да и хан не от­ ступится от набегов, учнет терзать, как собака! А все ж не ты, дьячина,