Сибирские огни, 1973, №9

— От страху ли токмо смерд бегает? — спросил Федька и напряг спину, словно ждал удара.—Латыш к нам бежал с-нод ливонца — не от страху. Иван шевельнулся... Федька замер. — Ну-ну, надоумь... — От поборов и лиха бежал к нам латыш. — От лиха не убежишь,— быстро сказал Иван, словно заранее знал, что ему скажет Федька, и заранее приготовил ответ.— Мнишь, Жи- гимонт от своей трапезы бутызкой1 кормить переметчиков станет? Каф­ тан свой сымет и им отдаст? Глуп ты, Басмам, хоть и пыжишься, горды- бачишься... Не слыть тебе за разумника! Поганый смерд разумней тебя! Смерд знает накрепко, что от поборов да от лиха не уйти. В сих преде­ лах никому и нигде райская жизнь не уготована! Лишь за живот свой дрожит смерд и бежит из-под нас через то, что нет ему под нами защи­ ты Радзивилл наступит— побьет смерда, Жигимонт наступит — побь­ ет!.. А воеводы мои им в том и помехи не чинят. — Воеводы твои сами готовы переметнуться! Токо случая ждут! — Не задирай меня, Басман! — выговорил Иван.— Вылетишь из саней! — Прости, цесарь! От обиды я... — Кто Обидчив, тот изменчив, Басман. — Рек уж сие ты мне!.. Помню. Не про меня токо сия присказка твоя! Я душу свою за тебя положу! — Душу за меня положишь? — усмехнулся Иван.— А что господь наш, Христос-Спаситель, апостолу Петру Симону на такое ответил? З а ­ памятовал?! Не возгласит петух, как отречешься от меня трижды! — Пошго же не отставишь ®т себя, коли мнишь меня таким отступ­ ником? — Люблю тебя. — Любишь?! — Федька ерзанул на облучке: ему хотелось обер­ нуться, поглядеть на Ивана, но он не обернулся, сдержал себя, словно испугался, что увидит в глазах Ивана совсем не то, что услышал.— Ка- кэ ж отступника любить?! ^ — Не допытывай!.. Не поп я тебе и не баба! — отмахнулся недо­ вольно Иван, но Федькины слова, видать, все же задели его, потому что, помолчав, он глуховато и раздумчиво сказал: — И врага можно любить. Душу не обсилишь! Что богом в нее заронено, то она и источать будет! А тебя, Басман, пошто же мне гнать от себя?.. Коль и не любил бы — не прогнал! Иного-то где мне такого сыскать? Ты верен мне и предан... И будешь верен, покуда я при силе и при власти. Лишусь я власти — сам уйдешь! Ты холоп, Басман, токмо больно умен!.. Ты служишь не челове­ ку, ты служишь власти. Ей ты никогда не изменишь! — Паче убил бы ты меня, чем речешь такое! — слезливо и яростно проговорил Федька.— Жить не хочется от такого! — Так перережь себе глотку! — Не любишь ты меня! — вздерзился Федька. — Ты моей любви не испытывай! — тоже вздернулся Иван.—Мне корысти за нее не. сулятся! Моя любовь — от любви! Свою испытай лучше1 — Свою я испытал!.. — А испытал — так молчи! — Как велишь, цесарь... Федька притих. Лошади шли уныло, понуренно... Под полозьями ти­ хо шуршал и поскрипывал снег, глухо чавкали копыта, взминая мягкий, неулежавшийся наст, по обочине неотступно ползла пятнистая тень. Иван лежал в санях, запрокинувши голову и закрыв глаза,— рас­ 1 Б у т ы э к а — большая, деревянная ложка.