Сибирские огни, 1973, №9

случая стали рушиться устоявшиеся традиции. Первое время она хоть с Димкой оставалась, не одна. Но сына вдруг угораздило жениться, что было следующим ударом по их домаишим устоям. Жена приняла удар спокойнее: ранняя женитьба —долгая семья, до внуков дожи­ вешь, а то и до правнуков. Накануне того приснопамятного дня, когда все н а ч а л о с ь , бы­ ла, как водится, проглочена порция дежурного детектива. Потом они с Вахтангом Наморадзе скромно, пока еще без огласки, праздновали свою победу, «изучая» содержимое тяжелой посылки, полученной лучшим другом из щедрого города Тбилиси. Посылка, когда ее вскры­ вали, булькала. И в ящике были обнаружены две объемистые бутыли домашней чачи. Мягко уложенные меж пахучими подушками из лавра и чая, сосуды те безаварийно добрались до места назначения. Друзья сдабривали огненную жидкость разноцветными сиропами и соками. И Вахтанг, с холостяцким изяществом заваривая чай, при­ говаривал: — Нет, ты попробуй, Миха, попробуй... Пришлось отведать. Но разговор, тем не менее, состоялся какой надо, поскольку особенность грузинского пития в том и заключена, чтобы и выпить, и не опьянеть. — В наше время любой лаборант, имеющий дело с изотопами, уже величает себя физиком,— вещал Вахтанг, отличающийся кате­ горичностью, или, как сам он это именует, будучи доктором наук, «докторальностью суждений»,—А мы с тобой, Миха, не физики, нет. — Кто же мы, хотел бы я и сам удостовериться? — Мы — металлурги, не забывай! Чернорабочий люд. И долж­ ны постоянно помнить: как там ни крути, все держится на черном ме­ талле. И в мирное время, и в военное... Исторически доказано! — Но времена меняются! — А основы остаются. — Однако наша прямая причастность к физической науке неос­ порима, что даже на вывеске отражено... — Вывески для того и существуют, чтобы вводить в заблужде­ ние народ честной. А сталевары ведь тоже немножко изучают законы термодинамики... И пусть старик возомнит себя хоть Нильсом, Бором, хоть Леопольдом Инфельдом, а мы с тобой как были чернорабочими, так и останемся ими. -— Ну, брат, не стоит прибедняться. — Что ты, Миха, наоборот! Я убежден, что сталевар Козлов с «Машстроя», который дал своему заводу идеальную марку хромо­ никелевой стали, обессмертил себя не меньше, чем твой Кулагин. И как ни отстаивал Наморадзе свою доктрину, Гайдашев не мог спокойно слышать ноток, задевающих учителя. — Старика не тронь! — ощетинился он. — Зачем я, ты его немножечко тронешь. Удивительно, как в минуты критические дружище Вахтанг умеет диктовать свои условия. Вот и сейчас он чуть ли не инструктирует директора: — Ты, Миха, так сделай: войди к нему чуть-чуть в кабинет... Ну, и режь напрямую! — На что ты меня толкаешь, дружище? — Не толкаю, а направляю! Забыл, кто у тебя комиссар? — Ну, я лично был против твоего избрания... А Вахтанг уже не слушал. Забавно видеть, как он изобразил «боевую позу», какую надлежит занять Гайдашеву в кабинете стари­ ка. Отставив ногу, Наморадзе провозгласил тенорком своего друга: — Досточтимый Владимир Климентьевич, вам, должно быть, из-