Сибирские огни, 1973, №9

И друзей закадычных не бывает два, три, несколько... Близкий друг, как отец —один-единственный на белом свете. И Миха один у него, и нет человека ближе. Недаром подружились они в такие дни, когда жизнь всему определяла неподдельную ценность,—в первые дни войны. Из на­ чинавших с ними поход мало кто вернулся домой. А им вместе повезло, вернулись оба. Хоть и не целые, да живые. И судьбу обрели общую. И все вместе норовили тащить на себе, все сообща, как два буйвола в одной упряжке.... Ведь Миха, как только получил он свой институт, тут же призвал Вахтанга на подмогу: приезжай, друже, трудновато придется без тебя! И Вахтанг откликнулся мигом. Примчал на зов охотничьего рога, что твой пес борзой. Таков закон дружбы: когда друг зовет тебя, не спраши­ вай «почему-зачем» — спеши. Ну, а теперь? Пусть он спорит, упирается, но ведь это же не из уп­ рямства, а потому что трудно им сейчас. Но постепенно они подобрались к той истине, что самим им не спра­ виться, — нужна надежная опора. И опора эта —производство. Они вместе пришли к этому выводу. Конечно, Миха и сам бы при­ шел к тому же. Но, наверное, путь этот без подсказки друга длился бы куда дольше и стоил бы много дороже. А вместе они быстрее пробьются к цели. Гораздо быстрее. Сейчас же это — главное. Решает время. Пото­ му что все меряется временем: и наши планы, и жизни наши... — Вот какие дела, Нино,— закончил он. Ни с того ни с сего сунулся к нему в кабинет докторант Синилин. Сидел он до сих пор безвылазно в подвале у своего калориметра—тре­ тий год дремлет над кристаллографией. Тема извечная —разрушение металла коррозией. Сколько уже диссертацией вскормила пресловутая коррозия, а металл все разрушается и разрушается. Не избавит и Сини­ лин металл от гибели, но доктором станет, как пить дать. Стойкий хохолок над невысоким лбом, глаза-буравчики, сверлящие вас и сквозь очки. И обручальное колечко, которое то и дело покручива­ ет на коротком пальце. А с правой руки даже перчатку гуммозную не успел стянуть. — Чего вам, Олег? — Ко мне практиканта прислали из Липецка. Принять? — Почему из Липецка и непременно к нам? Той рукой, что в перчатке, Синилин взбил хохолок и одарил улыб­ кой, скромной, предназначенной для начальства, да и то не для всякого. — А разве вы не в курсе, Вахтанг Илларионович, что наш калори­ метр в Федерации единственный? Кому он это говорит, нахал! Чувствуя себя задетым, Наморадзе приосанился. С этими разбитны­ ми малыми держи ухо востро. Подсечь самого «иачлаба» —будет потом чем похваляться по всему институту. — Какой у нас калориметр, мне лучше известно,— невольно усилил Наморадзе свой акцент.—А кто, по-вашему, приобретал его? Кто конво­ ировал прибор от французского города Марселя? Знаешь, нет? Впрочем, откуда? Вас же еще не было совсем... — Да, я молод! —нашел он и тут чем похвастать.—Но разве это обстоятельство меня компрометирует? —• Но даже молодость не должна помешать вам немножко поду­ мать, как создать более совершенный аппарат! И к тому же наш отечест­ венный, а? Не вечно же чужим умом жить! — Простите, но я же не техник, я — физик! — бросил высокомерно. Та брезгливость, с какой он отмежевался от техники, привела в ярость Вахтанга.