Сибирские огни, 1973, №9

Многочисленная крестьянская семья в глу­ хом алтайском селе. В детстве одна зимняя одежонка, одна обувка на двух-трех бра­ тьев. Сельская школами партизанский уни­ верситет, в котором Савва оказался в воз­ расте шестнадцати лет, когда родное село Кривинское присоединилось к восставшим партизанам. Работа в районном партизан­ ском штабе, в разведке. Комсомольская ячейка, которую сам юный Кожевников ор­ ганизовал в том же Кривинском в начале 1920 года. Чоновский отряд, в какой входи­ ла вся эта ячейка. А дальше — комсомоль­ ская работа в Камне, в Горно-Алтайске и, наконец, в Новосибирске, ставшем для Ко­ жевникова родным городом. Вступление в партию в 1924 году по ленинскому призыву. Свердловский комвуз. Журналистика. Пер­ вые литературные опыты. Первые очерки и первые книги. Деятельность профессиональ­ ного писателя, связанная с постоянными разъездами по родной Сибири, по стране, за ее рубежами, совмещаемая с редактиро­ ванием сначала газеты, потом журнала «Си­ бирские огни», руководством Новосибирской писательской организацией. Эскизную эту картину необходимо допол­ нить еще одним штрихом. В годы Отечест­ венной войны Савва Елизарович по состоя­ нию здоровья был снят с воинского учета. Однако он добровольцем в с т у п и л в армию и служил в армейской газете в качестве военного корреспондента... Савва Кожевников был одним из видных авторов художественной летописи родного края, могучей сибирской земли. Мастер до­ кументального очерка, он талантливо вос­ создал многие фрагменты впечатляющей картины созидания и строительства в Си­ бири. Первая книга Саввы Елизаровича «Един­ ственно правильный путь» вышла в свет еще в 1933 году. А за последующие почти три десятилетия литературной деятельности увидело свет двадцать две его книги, мно­ жество журнальных и газетных статей и очерков. Первые очерки Саввы Елизаровича по­ явились в яооу обостренного интереса к это­ му жанру. Именно в этот период увидели свет «Письма о Днепрострое» Гладкова, «Путешествие в Туркменистан» Павленко, «Советское Закавказье» Шагинян, «Пере­ ход» Галина и другие книги, составившие вехи в развитии советского очерка. Внимательное чтение произведений Саввы Кожевникова без труда открывает, что пи­ сатель многому научился у этих авторов. Недаром впоследствии Мариэтта Шагинян отмечала: «Он подходит к материалу не только как художник и очеркист, но отча­ сти и как философ, и как публицист, и как экономист, и как архивный работник. Он мобилизует все стороны подхода к мате­ риалу...». Проследить это можно на упомя­ нутом уже очерке «Белая тайга», с которо­ го началась широкая известность писателя. В этом произведении нашла яркое выраже­ ние стилистика Кожевникова-очеркиста. Очерк покоряет читателя лирическим на­ строем. Лирическая струя сливается в нем с фольклорной. Прекрасна и незабываема здесь легенда о появлении в Сибири бере­ зового леса. Предание это живет с давних лет. Если верить ему, береза пришла из-за каменного уральского пояса незадолго до появления здесь дружины Ермака. По при­ казу Кучума воины рубили белое русское дерево, но на месте срубленной березы по­ являлась новая поросль... Лиризмом про­ никнут и пейзаж «Белой тайги». Еше Л идия Сейфуллина восхищалась этим пейзажем: «Прекрасны описания природы у Саввы Ко­ жевникова...». Немало узнает читатель из очерка Саввы Кожевникова. Но главное заключается в том, что на страницах той же «Белой тайги» происходит знакомство с яркими, поглощен­ ными своим делом, смело и новаторски тво­ рящими его людьми. Это уже известный нам ученый Крылов, крепко стоящий на таежной земле директор леспромхоза Васи­ лий Иванович Голиков, редчайший знаток белого леса мастер Тихон Ильич и ряд дру­ гих. И фабула очерка, которая обычно у Сав­ вы Елизаровича выстроена традиционно, но расчетливо и точно, и все его компонен­ ты—от лирического пейзажа до экономиче­ ских выкладок — способствуют главному — лепке образов. Очеркист сам подчас декларирует эту ма­ гистральную свою задачу. Его кредо, на­ пример. отчетливо высказано в читаемом с неослабевающим интересом очерке «Тайна тунгусского взрыва». Томские студенты ор­ ганизуют экспедицию к месту падения тун­ гусского метеорита. Впрочем, метеорит ли это? Наряду с «криновиами» — последова­ телями маститого профессора Кринова, в Томске было немало сторонников гипотезы писателя-фантаста А. Казанцева, утвержда­ ющего, что тунгусское диво не что иное, как космический корабль, взорвавшийся при- посадке на Землю... И так же, как в «Белой тайге», автор приводит самые различные ги­ потезы, факты, мнения ученых о природе таежного чуда. Все это познавательное бо­ гатство умело вкрапливается, органически вплетается в ткань повествования. Закончены сборы экспедиции, которой ру­ ководит Геннадий Федорович Плеханов, ко­ ренной сибиряк, романтик, с детства меч­ тавший о дальних странствиях, еще в девя­ том классе задумавший путешествие по Оби до Ледовитого океана. Немало трудностей преодолели юные исследователи в глухой тунгусской тайге. Ребятам не удалось раз­ гадать тайну тунгусского феномена, хотя добытые ими сведения не бесполезны для научного решения этой задачи. «Но другая «тайна»,— пишет С. Кожевников,— тайна души молодого человека шестидесятых го­ дов— раскрылась уже во время походов в таежных дебрях. Это оказалась очень ем­ кая душа: бескорыстная, беспокойная, пол­ ная романтики поисков. Она не боится ни­ каких трудностей, перед ней нет непреодо­ лимых преград. Она будет всегда дерзать, может быть, иногда спотыкаться, но потом опять подниматься и идти дальше». Подчас в основу произведения Савва Ко­ жевников кладет только одно событие, на фоне которого он умеет воссоздать харак