Сибирские огни, 1973, №9

Эдуард Батурин пришел на Красногор­ ский разрез с неполным средним образова­ нием. Работал молотобойцем. Одновременно учился на курсах машинистов. Машинистом экскаватора стал в двадцать лет. Потом окончил школу рабочей молодежи, после нее — техникум. И вот он управляет крупной и сильной машиной, которую впервые испытывал именно он в Кузбассе,—ЭШ-15/90. Сегодня на разрезе нет экскаватора такого типа, ко­ торый бы он не изучил, на котором бы он не работал. Когда его спрашивают, какая машина особенно нравится ему, он резонно отвечает: «По-своему каждая машина хо­ роша». В тридцать с небольшим рабочий Бату­ рин стал универсалом в своем деле, он — член обкома КПСС, авторитетный на Крас­ ногорском разрезе человек, к мнению кото­ рого прислушиваются. Оговоримся сразу, что в этом пути рабо­ чего нет ничего исключительного. В одной бригаде с Батуриным работают машинисты Лобанов, Широков, Окулов, Пауль. Они тоже имеют среднетехническое образование. Из восьми помощников машиниста трое окончили техникум, остальные имеют школь­ ное среднее образование. «Сороковой» (таков порядковый номер изготовления шагающего экскаватора на заводе и так его называют на разрезе) — красивая могучая машина высотой с трех­ этажный дом. Издали она похожа на боль­ шой корабль, которому поистине предстоит большое плавание. Ночью на нем вспыхива­ ют сильные прожекторы (кстати, установ­ ленные по предложению Батурина, с учетом местных условий), и тьма раздвигается да­ леко вокруг, приближая пугливые в ночи пихты ближних гор. На Красногорском разрезе — скальный грунт, как правило, третьей-шестой катего­ рии. Здесь далеко не лучшие условия вскрыши. А вскрышные работы на разрезах Кузбасса — наипервейшая задача. И комби­ нат в целом, и его отдельные разрезы часто оказывались в большом долгу именно по этому виду работ. И вот пришла новая тех­ ника, которая помогает ускорить путь к угольным пластам, воспитались люди, кото­ рые стараются сделать все возможное, что­ бы изменить сложившееся положение. Интересно понаблюдать, как Эдуард Ба­ турин приступает к работе. Спокойно вклю­ чает рычаги, давая жизнь только что мерт­ вой холодной громадине. Как ни хороша машина, а без человека она —что? В свет­ лой кабине на стене бинокль для обзора. И машинист взволнован, как капитан перед дальним рейсом. Запуск. Зарокотал глав­ ный двигатель. Дрогнула, повернулась машина. Ковш мягко опустился над пропастью под нами, зацепил часть взорванной скалы и понес. — Вот сроем эту горку — и полгода бери уголь. По всему чувствовалось: Батурину очень хотелось, чтобы посторонние люди, заинте­ ресовавшиеся его машиной, полюбили ее. Пока мы сидели в кабине, счетчик в про­ стенке рядом с биноклем щелкал и щелкал. 12942, 12943, 12944... Кубы росли. Стоило вернуться на место пустому ковшу, счетчик принципиально молчал. Электросчетчик в кабине экскаватора — большое дело. Это не только самоконтроль п арбитр в столкновениях с маркшейде- ром, это воспитатель дисциплины. И пока конструкторы работают над ним (в перспек­ тиве это сложное и необходимое устройст­ во), Эдуард Батурин с наладчиком Петром Зоновым смонтировали и установили счет­ чик. Батурин многое придумал во время мон­ тажа, сообразуясь с жизнью, прикидывая, как машине и людям лучше. Причем в поис­ ках многочисленных приспособлений, улуч­ шений, «доводок» Эдуард никогда не пола­ гается только на себя. Посоветоваться с то­ варищем, решить дело коллективно — его черта. Не потому ли, когда его назначили бригадиром, так резко выросла производи­ тельность агрегата? В кабине вдруг возник неизвестно отку­ да голос: — Пора обедать! Это рация. Помощники машиниста при­ глашали на обед в специально оборудован­ ную для отдыха вторую кабину. Мы про­ шли через экскаватор, как через завод, над нами и вокруг нас громоздились сложней­ шие механизмы, мы шли по мосточкам-пе­ реходам, поднимались по лестницам, пока не оказались в светлой каюте с домашним холодильником, с диваном и электроплитка­ ми. Все это предусмотрено в машине: с го­ ры в столовую не сбегаешь. И все это еще одна черта перемен в рабочем труде на угольном разрезе. После того, как Эдуарду Батурину было присвоено звание Героя Социалистического Труда, к нему, естественно, обострился ин­ терес журналистов. Я встретила его с груп­ пой работников телевидения, которые «из­ учали» героя будущего фильма. Эдуард страдал ог повышенного к нему интереса, держался смущенно и неуверенно. И невдо­ мек было создателям фильма, что интере­ сен этот человек, прежде всего, в привычной для него, рабочей обстановке — на своей красивой и могучей машине. Так же вот, на машине, познакомилась я и с другим замечательным тружеником Красногорки — Михаилом Ивановичем Зай­ цевым. ...Остановился как-то. в первые дни рабо­ ты разреза, на пороге старой конторы мо­ лодой человек: — Я — токарь. — Токарей не нужно,— сказали в отделе кадров. В это время вошел главный инженер. — Пока нет станка, можем принять на разные работы.... За первым токарным станком, единствен­ ным в хозяйстве мехцеха, Михаил Зайцев стоял чуть ли не круглосуточно. Да и какой это был мехцех — сарай. Его и цехом-то нс называли — мастерской. Первый токарь Красногорки Михаил Зай­ цев не только за троих работал у станка, но и учился одновременно. И стал со вре­ менем первоклассным машинистом экскава­ тора. Монтировал один из первых шагаю­ щих. После маленького токарного станка