Сибирские огни, 1973, №9

вато и ознобно стало Басманову, будто пред ним явственно и зловеще предстала двуликость Ивана. — Ступай, воевода,—устало сказал Иван,—Поспи до заутрени... Я тоже прилягу, лишь грамоту допишу, коль свечи не затухнут. Забыл повелеть сменить... Вот оно каково царю на Руси,—горько усмехнулся он.—Свечи сменить—и то указ давай! Про войну думай — и про свечи не забывай! Толико и суй в подзатылье нашу треклятую Русь, коли хо­ чешь ее разберложить! —Иван вздохнул, встал с лавки.—А задум твой добрый! —остановил его в самых дверях Иван.—Подумаю я еще!.. Ут­ ром совет созовем — порешим, како подступиться к Полоцку. ГЛ А В А С Е Д ЬМ А Я 1 Утро было солнечное, ясное, морозное. Редкие облака парусили в высоком небе, медленно, друг за дружкой заплывая в широкую дугу об- рИЯ—голубовато искрящегося, будто подернутого тонким, прозрачным ледком. Заканчивался январь. После долгого беззимья, нудившего землю сыростью и слякотью, с рождества вдруг застудило, за метелило... Весь январь наверстывал мороз потерянное ранее время —с редкими пере­ дышками-оттепелями, после которых еще яростней принимался лютовать и изводить землю своими жестокими прихотями. Пока войско стояло в Великих Луках, от январской стужи находили где хорониться: жили по избам, по амбарам, по баням, в землянках, в бо­ ру за Ловатью, а как вышли в поле —тут уж от мороза спасенья не ста­ ло. До Невеля дошли —пять сотен обмороженных набралось по полкам, и все из конных. Пехота, та ногами себе тепло добывала, а конный си­ дит в седле, как истукан: ни рук схоронить —узды не бросишь, ни нога­ ми подвигать —конь разойдется,—сидит и стынет, как сосуля. Одежон­ ка не больно тепла: порты да зипун из крашеной полстины, душегрея, подбитая стриженой овчиной, чёботы сыромятной кожи на мягкой, двой­ ной подошве да короткая поддевка под доспех. Поместные, да дети бояр­ ские, да те из служилых, что побогаче, помимо казенной одежды, свою имеют: полушубки, кожухи, чёботы на меху да рукавицы, а рубеж и пеший, и конный —терпит мороз в том, во что его казна обрядила. Из Невеля вышли в самый лютый мороз. Воевода Морозов, повед- ший вместо Токмакова передовой полк, велел конным спешиваться че- рез каждые две-три версты и шагать, ведя коней в поводу. На дневных привалах шатров не ставили, но костры жгли большие, а на ночь стави­ ли шатры, навесы, шалаши —для этого обязательно останавливались вблизи рощ или боров,—и костры в ночь жгли уже поосторожней и по­ меньше, только чтоб натопить из снега воды и приготовить пищу.^ Моро­ зов должен был подступить к Полоцку как можно неожиданней так решили на совете перед выступлением из Невеля,—и он остерегался жечь ночью большие костры, чтоб не выдать свой подход раньше време­ ни В степи могли разъезжать литовские дозоры, и потому даже те кост­ ры, которые жгли, загораживали тынами и сразу же гасили, как только натапливали воды и приготавливали пищу. Литовское порубежье, также как и русское, было пустынно и малона­ селенно. Перейдя границу, Морозов за весь первый день пути не встре­ тил ни одной деревни, ни одного сельца, но чем ближе он подходил к Полоцку, тем чаще стали попадаться деревни и села, жители которых были или поголовно русские, или вперемешку — и русские, и литовцы,