Сибирские огни, 1973, №9

— Должно быть, держат... Боярин-дворецкий сказывал, что треух от того, в прорубь кинутого, остался, и по тому треуху розыск наряжа­ ется. — Вернусь, я дознаюсь, кабы и не треух, а ворсинка с него осталась. Была бы нитка, дойдем и до клубка. Кто-то на Горбатого тень наводит. Хоть и враг он мне, а тут не он!.. Не так он глуп, чтоб от себя шепот- ников слать да про себя же велеть и шептать. Тут чья-то хитрая, да не разумная задумка. Лихо ты, Васька, того юродивого дознал! Переста­ рался малость — Бельский теперь наговором отпираться станет,— но все одно — молодец! Люблю тебя, Василий! Хочешь, постельничим пожалую? — Не боярин я, государь, чтоб почести сбирать,—ответил Васька,— Мне твоя любовь задороже всего! У князя Володимера я в псарях хо­ дил — судьбы иной не пытал... Ты меня приметил, под крыло свое взял!.. Мне и за сие во всю жисть пред тобой не отслужиться! — Пожалую, Василий! Полоцк возьму, всех пожалую! Верным мне ничего не жаль, а неверным и смерти жаль! Возьму Полоцк, почну я думать, како мне дальше в отчине своей жить, како волю свою во всем наставить, престол возвысить да на недругов как наступить?! Единятся они супротив меня, единятся!.. Руку их вредную в каждом деле чую! Упорна их рука, сильна! Сколь веков копилась их сила! Дед мой пере­ силивал ее — не пересилил, отец пересиливал — не пересилил, ежели и я не пересилю — не быть Руси, богом осиянной, великой и могучей, якоже римские, византийские, германские и оные державы были и есть!.. И жизнь моя будет пуста и беспользна, изойдя втуне... Как былие в по­ ле с весной взрастясь, с осенью в прах обратясь! За такое дело вос­ стать — любой грех перед богом простится! Ибо и бог насылает на зем­ лю потопы, мор и лиха за косность людскую, за то, что не желают они жить по-божьему предначертанию — великой страстью, великой прав­ дой, в беспрестанном подвиге во имя возвышения своей души! — Иван прищурился, сморщив межбровье.— Нещадно буду крушить я все, что станет на моей дороге! И вы мне будете в том пособники! Для вас ино­ го исхода нет! Что без меня вы? Черви! Из гноя вышли, в гной и сойде­ те, коли от меня отшатнетесь! 5 Последнюю вечерню, перед уходом из Невеля, служили торжествен­ но и по полному чину. Царь стоял ее вместе с воеводами и тысяцкими. Всю службу простоял на коленях перед алтарем, молился много и ис­ ступленно, как монах, подвергнутый епитимье. После службы Левкин читал с амвона присланную митрополитом грамоту и благословлял от его имени каждого воеводу и тысяцкого. Последним он благословил Ивана. Иван поцеловал подставленный Лев- кием крест, перекрестился, повернувшись к воеводам, стал торжественно со слезами на глазах говорить: — Князья!.. Воеводы!.. Слуги мои!.. Ныне реку я вам, как встарь рекли дружинам своим княьзя наши славные, праотцы наши, Мономах, Ярослав, Александр, Димитрий!.. Воспрянем духом и сердца укрепим от­ вагой и восстанем твердо на ворогов наших во имя торжества право­ славия нашего, во имя Русин — отчизны святой, во имя государя и сла­ вы его и народа русского! Не на разбой мы идем, како ходили на нас та­ тары, немцы и иные супостаты!.. Не веру римскую попирать мы идем, не храмы рушить и народ чужеземный гнобить!.. Мы идем поискать нашей старинной вотчины, воздвигнутой праотцами нашими на издревле нашей земле русской и отнятой у нас злобным обычаем сильных! Были мы слабы, раздорны, не могли постоять за вотчины свои! Всяк, кто силен и