Сибирские огни, 1973, №8

зубами вгрызался, лапою тряс — не получается. Тесемками выше суста­ вов завязаны. Стал учиться ходить. Ничего. Получается. Впереди реви­ зора вышагивает. Прошва-баба куда-то в момент скрылась. Жулье во все щели следит за котовьим и ревизоровым шествием. Между ног у жулья затиснуты до поры могучие заполярные кобели. Пасти песьи зажаты в горстях у жулья, чтобы, вдруг, раньше срока ' не взлаяли. Идет наш Лука за котом, довольнехонек, радостен, весел идет. Кто посмеет теперь оскорбить его живодером и прочее... — Бзы!! — скомандовало жулье. С трех сторон, из-нод трех подворотен, сорвались трехпудовые запо­ лярные псы. Они мчались со скоростью ядер из пушек — ядро черное, ядро серое и белесое. Из-под самых горячих их, ражистых зевов выхва­ тил ревизор своего Тнмофеюшку. Ядра сшиблись грудьми и в затеянной яростной схватке свергли с ног на снег и кота, и котова хозяина. Грыз­ лись, над простертым и замершим телом, бешенствовали, рвали уши друг другу, вцеплялись в загривки, в носы, в горлодых. Собаки — друзья человека — в львов-пустынников превратились. Тимофей сумел вырвать­ ся из-под поверженного хозяина и в неописуемом страхе кинулся на телеграфный столб. Вот тут и подыграли «модельные обуточки». Когот­ ки-то упрятаны. Даже носы своим набежавшим врагам не сумел поцарапать... Оплакал и этого потрясенный Лука Емельяныч. «В природе все мудро устроено,— с тоскою глядел он на столб и кошачьи чулочки. — Нельзя мать-природу насиловать»,— раздумывал он, починяя полушу­ бок, истерзанный псами. Ревизия к тому времени, слава богу, была до последней странички в огромнейшем акте завершена и прикончена, прокурору и следствию в сжатом виде трудов-работенки загадано — опоздало жулье. Промах­ нулось маленечко. Оставалось Луке Емельянычу отметить командиро­ вочный бланк и — домой. Прибывает домой — шапка рваная, шуба драная. — Что с тобой? Где ты был? — всплеснула руками супруга Наталья Демидовна. — Ищи мне, Наташа, котеночка резвого,— в прихожей еще задание супруге дает.— Или пару бери. Еще лучше — троих... Такая убыль в этом году... А. наутро супруг совсем не такое запел. — Не ходи за котятками, Наташа,— вместо «доброго утра» жене говорит.— Коты смертны, тогда как идеи — бессмертны! Осенило меня в полуночи. Купи мне, Наташа, магнитофон. 1еперь всюду НОГ. П^егь это к Новому году подарок мне будет. Жена подивилась, но расспрашивать не насмелилась. Ей самой стало втайне приятно и радостно. Любую достойную песню, любую желанную музыку записывай и, по душевной потребности, проигрывай, воспроизводи. С такой хитрецой и молчала. Купила. Вздумала у знакомых соседей цыганских романсов с пол­ табора переписать. На тебе! Ленты супруг не дает. — Мне она,— говорит, — не на пустячки, а для дела нужна. Ьез цыган проживем. Что за дело задумано? Весною начал он по ночам на чердак уходить. Приобушся в теплые валенки, свитерок, штаны ватные, полушубок свой драный наверх и в таком облачении до самых курантов в засаде находится. Магнитофон с ним. Стометровый провод со штепселем приобрел. Воткнет его в кухне в розетку и утянет с собой нз чердзк. Энергия под рукой. дну но п>